Я со злостью распинала горящие доски, настроение было паршивым. Шедший следом Веник обхватил меня за талию и просто поставил внутрь. В другое время, я бы придумала этому тысячу причин и всяких теорий, но не сегодня. И, наверное, он это чувствовал, войдя в дом падальщик просто сел на диван и закрыл глаза.
- Давайте на кровать, - всплеснула руками бабка, когда на пороге появился Константин с явидью, воняло от нее по-прежнему хреново, не как от живого создания, а как от куска мяса.
Из крыла вставшего у плиты феникса выпало маленькое сверкающее перо и приземлилось на дощатый пол. Доски минуту раздумывали, а потом решили не загораться.
- Ты так на него смотришь, - проговорил феникс поправляя очки.
Я наклонилась, обхватила танцующий невесомый огонь пальцами и спросила:
- Только ты можешь зажечь его?
- Мой сын тоже может, - и почувствовав мое любопытство пояснил, - О нем я говорить не буду, лучше о тебе.
- А жена? Внук? Правнук?
- Жена? Она давно умерла.
- Я спросила не об этом.
- Знаю. Нет, она не могла. Внук тоже наверное не сможет, уже другая кровь не плохая просто другая. Хотя если у него будет предмет с оттиском моей души... Родится, проверим, - он аккуратно вытащил перышко из моих рук.
- Что такое оттиск души?
- Это след, Ольга, след который мы оставляем в этом мире. Дела, мысли, поступки... Мой бабка очень любила старый торшер, что сейчас стоит у моего изголовья, говорила, что украла его из борделя, где познакомился с дедом. И теперь эта лампа низших горит только тогда, когда ей вздумается, а не когда надо.
- След - это память?
- Да, наверное. Во всяком случае, мои перья этот светильник поджигает на раз.
- Буду знать.
- Знай, - пожал плечами Алексий. - В твоих руках это, - он поднял перышко и оно мгновенно превратилось в пепел, - Просто украшение. Перо жар-птицы.
- Надо вскипятить воду и приготовить бинты, - метнулась к плите бабка.
- Зачем? Мы же не роды принимаем? - не понял Мартын.
- Да уж лучше бы роды... - покачал головой остановившийся рядом с плитой староста.
Его прервал стон. Тихий, едва слышный, его так легко перепутать с дыханием. Но в наших ушах он прозвучал оглушающим криком, который не смогло издать сгоревшее горло.
Семеныч схватил меня за руку, не дав сделать и шага.
- Не надо. - я дернулась, вырываясь. - Ты себе потом не простишь, если будешь питаться ее болью...
- Питаться? Да, что я же за Великая? Хуже трупоеда... - я пошла к спальне.
- Я тебя слышу, милая, - отозвался Веник, - Спасибо за комплимент.
Старик не сводил с меня взгляда, пока я шла, и даже остановившись в шаге от кровати, я продолжала чувствовать его пристальное внимание. И страх. Он боялся, на самом деле боялся, но не говорил чего.
Постельное белье уже успело пропитаться кровью, и испачкаться клочками сгоревшей плоти, Пашка выгибалась, а Константин с горящими магией глазами, положил ладонь на спекшийся лоб, пытался унять боль.
Она была полной и вкусной, как мороженное, на которое не пожалели сливок... Я сжала кулаки и тряхнула головой. Сейчас мне доставляет радость боль Пашки, а что дальше? С улыбкой смотреть, как плачет Невер?
А ведь она бы на твоем месте так и поступила, - пришла подлая, но наверняка правдивая мысль. Наверняка... Но она - не я. Даже у выгребной ямы, в которую я падала есть дно и я не хочу удариться о него со всего маха
Я вздохнула и отступила, сделав последний глоток сладости. На шаг назад. Мысленно отступила, невидимые нити потянулись обратно, но я повернула рукоять чувствительности на ноль. Это как закрыть ладонями уши, или нос, чтобы не слышать звуков или не ощущать запахов. Это как оказаться внезапно в вакууме, где нет ничего. Я едва не задохнулась, и мои голодные... нет, даже жадные, щупальца новой силы снова потянулись к умирающей явиди, возвращая мне способность ощущать.
- Если закроешься совсем, сойдешь с ума, - проговорил целитель, - Советую экранировать только объект.
- Закрываться? Но это способность демонов?
- Да, а как ты думаешь, кто их ею наградил? - Пашка всхлипнула, и целитель успокаивающе проговорил, - Тихо-тихо. - он поднял голову. - Ольга, ты только что закрылась, на несколько секунд, но полностью. Это чревато.
- Чем? Сумасшествием? Демоны не сходят с ума.
- Да? - он поднял брови, - У меня для тебя новость, они давно уже сошли.
- Шшшш, - зашипела явидь, ее молчаливое сердце вдруг быстро забилось, изуродованная рука взметнулась и ударилась о подушку, - Шшшааа...
- Что? - нахмурился Константин, - Я же перекрыл каналы... - в спальню заглянул Март, - Почему боль нарастает?
Пашка выгнулась, не переставая шипеть, и уже вторая лапа с негнувшимися пальцами, потянулась к голове, с которой слезала чешуя, оставаясь на наволочке вместе со впитывающейся сукровицей. Целитель стал приподнимать ей голову... И мы с Мартыном все поняли одновременно.
- Руна, - простонал парень, - Как не вовремя.
- Простой сказал, не путай время, с вечностью, - спомнила я.
- Что она должна сделать? - сразу ухватил суть проблемы Константин, - На чем он ее поймал? Быстро! Руна проснулась, потому что возникла угроза жизни. Метка не даст ей умереть, пока не выполнено обещание.
- Так пусть живет, - хмыкнул Март.
- Боль не может быть вечной. Что...
И в этот момент Пашка открыла слезящиеся глаза. Вернее попыталась. Одно спекшееся веко разорвалось, другое приоткрылось лишь на половину. Двойные зрачки горели медью, белки были мутными. Все правильно, бес сознания змея не могла ничего сказать и руна привела ее в чувство.
- Охххшшша, - зашипела она, глядя на меня и только на меня, а во взгляде загнанного зверя была лишь обреченность.
- Что? - рявкнул Константин, - Что она натворила?
- Она спала с другим, - проговорила я, - не сводя взгляда с наполненных болью глаз и каждую секунду борясь с побуждением окунуться в эту пытку с головой, и впитать в себя. - Ночь на карачун, когда тебя похитили, она провела с другим мужчиной.
- С кем? - целитель посмотрел на Пашку.
- Сссс... - зашипела она приподнимаясь.
- С ним, - ответил парень, - С ним. А недавно еще и второе яйцо отложила...
Дальнейших пояснений не потребовалось.
Глаза явиди закатились, и она упала обратно, сердце стало замедляться.
Константин смотрел на змею, и вдруг улыбнулся, по его телу прокатилось облегчение, чистое, немного скрипящее и совсем-совсем неправильное.
- Дурочка, - ласково проговорил он, и коснулся губами спекшейся крови на лице.
- Отец? - не понял Мартын. - Ты спятил? Она трахается с тем же любовником, что и мать, а вместо позорного столба получает поцелуй?
- Да, - ответил мужчина, - И будь я тогда чуть старше, твоя мать была бы жива... наверное.
- Ты теперь всепрощение проповедуешь? - оскалился парень, - Не самая популярная религия. Проявишь слабость, сожрут, она же и сожрет или я...кхрр
Парень захрипел, потому что отец еще секунду назад сидящий на кровати, уже стоял рядом и ласково сжимал шею сына. И все еще улыбаясь, заглядывал в лицо.
- Ты? Сожрешь? Неужели? - едва уловимое движение рукой, и Март ударился затылком о стену, на которой висели постеры с картинками моря, оттолкнувший парня целитель отступил и приглашающе раскинул руки, - Ну, давай, жри. А я посмотрю, как у тебя это получится.
- Нашли время, - проговорил входящий в комнату Алексий, за его спиной маячила бабка с полной кастрюлей кипятка, - Щенок вырос и учится кусаться, - он посмотрел на потирающего шею Марта, - Хоть бы законы сперва изучил.
- У нас один закон, кто сильный тот и прав. - парень выпрямился.
- В точку, - кивнул Алексий, и вдруг протянул руку Константину, - Тебя можно поздравить? Вышел вне уровней!
- Меня тоже поздравьте, - буркнул Мартын, - Я кажется, перебрал того бурого порошка подвале и сошел с ума. Ни черта не понимаю. Как измена змеи сделал отца бесцветным?