Выбрать главу

Я не в силах описать реакцию собравшихся, как они были ошеломлены, как стали относиться ко мне. Я смутился. И добровольно вскарабкался на ближайшее дерево.

Побольше бы…

Деляга пришел к Трудяге.

— Я слышал, вы хотите выступить с новым номером?

— Да, собираюсь, — отвечает Трудяга и протягивает Деляге текст. — Хотите ознакомиться?

Тот читает, ухмыляется, прыскает.

— Ну дает, ну дает, ах-ха-ха! Как метко! Эта стойка на ушах просто феноменальна. А как смело!

Деляга хмурит брови, продолжает читать, еще дважды отставляет текст, чтобы вволю насмеяться, переводит взгляд на Трудягу, чтобы одобрительно кивнуть ему. Трудяга польщен и от радости смущается, потом протягивает руку, чтобы взять текст назад. Но Деляга сворачивает его в трубочку, дружески хлопает Трудягу по плечу и говорит:

— Номерок, по-моему, ничего. Особенно остроумны те места, где про стойку на ушах, кафедру и картофельную плантацию. Пойду покажу Верхотурову.

У Трудяги вытягивается лицо:

— Но ведь вашего утверждения вполне достаточно?

— Конечно, достаточно. — Деляга рубит воздух рукой, понижает голос и приятельским тоном поясняет: — Но если сам Верхотуров в курсе — дело в тысячу раз надежней. Ну, куда он денется, номер давно ждем — ему придется пропустить! Конечно, есть три сомнительных момента: эта стоечка на ушах, кафедра и картофельная плантация. Но я за вас постою.

И Деляга отправляется к Верхотурову.

— Пришел согласовать с вами: Трудяга и Симпатяга решили наконец выступить с новым номером.

— Замечательно, — Верхотуров потирает руки. — Наконец-то, давно пора.

— Только тут вот три таких момента, — вкрадчиво поясняет Деляга, — они вызывают смех.

— Вот и чудненько, это нам и нужно! — ободряет его Верхотуров. — Пусть приступают к репетициям.

— Будет сделано, — соглашается Деляга, — но, может, вы все-таки кинули бы взгляд на эти три момента? — И он подсовывает Верхотурову текст.

Верхотуров читает и покатывается со смеху.

— Метко, смешно и современно! — говорит он, возвращая текст.

— Эти три места вас действительно не смущают? — пританцовывает Деляга. — Ведь эти реплики могут не так понять. Подтекст!

— В этом-то и соль, — с жаром заявляет Верхотуров, — в этом соль!

— Значит, все в порядке, — кивает Деляга, переступает с ноги на ногу и извиняется. — Я, знаете ли, так, на всякий пожарный, чтобы разговоров потом не было. Чтобы не говорили: «Слишком современно». Чтобы нам из-за Трудяги и Симпатяги в будущем не пришлось…

Верхотуров пожимает плечами:

— Не знаю, делайте, как считаете нужным. Раз вы так думаете, то решайте сами. Я тоже не пророк.

— Понятно, спасибо на добром слове. — И Деляга уходит, торопливо перебирая ногами.

И снова Деляга у Трудяги.

— Должен вам сказать, что текст замечательный и в общем-то пойдет. Мне лично особенно нравятся эти три момента: стойка на ушах, кафедра и картофельная плантация. Желаю успеха. Только, ах да, чуть не забыл — к нашему общему сожалению, этот сделал три купюры.

— Какие купюры? — пугается Трудяга.

— Стойку на ушах, кафедру и картофельную плантацию, — Деляга грустно склоняет голову.

— Значит, не пропускает? — обескураженно спрашивает Трудяга.

— Говорит, ни в коем случае.

— Как же так?! — Трудяга в отчаянии.

— Вот и работай с таким, — сокрушается Деляга.

— Жуть…

— Ну и трус! — шипит Деляга. — Этого я и боялся.

— А я не предполагал…

— Вот и шути тут! Хотя без этих кусочков — пожалуйста, будьте любезны.

— Ясно… Спасибо…

— Я тоже не господь бог, — с облегчением добавляет Деляга.

— Да, жаль, — вздыхает Трудяга.

Деляга протягивает ему текст, товарищески похлопывает по плечу и мечтательно сообщает:

— Да, побольше бы таких, как вы!

Трудяга опускает глаза и грустно произносит:

— Да, но тогда и таких, как вы, было бы больше!

К вопросу о словарях

Уважаемый институт языка и литературы!

Очень верно написал ваш сотрудник в газете, что искусственно выдумывают новые слова, которые зачастую народу чужие, и в то же время игнорируют народные диалекты и жаргон, которыми люди пользуются чуть не каждый божий день.

И хорошо выступил еще один специалист в газете «Литературная газета», где он сказал, что в словарях литературного языка нет многих сочных оборотов и что давно пора составить лексикон народных слов и выражений.