– Знаменитая пьеса Шекспира, – произнёс он поставленным, как у диктора, голосом. – История создания потрясает! Так же, как и сам автор.
«А он не дурак», – отметила про себя Ирма. – «Интересно…»
Но тут занавес раздёрнулся, свет стал гаснуть, и началось действо.
В антракте Борька угостил всех бутербродами с икрой, кофе, и принялся рассуждать о игре артистов, сравнив постановку спектакля с книжным вариантом пьесы. Он всех заворожил красивым тембром и интересными подробностями. Потом рассказал пару анекдотов. В этот вечер Ирма приняла его ухаживания. Как приятель, он ей нравился. Но – не больше.
А Борька был наверху блаженства! Потрясающие мечты распирали его душу! Он собирался сделать Ирме предложение, и подготавливал почву. И вот, через неделю ухаживаний, он преподнёс ей французские духи, и пригласил в гости. Ирма была изумлена и растеряна, но подарок приняла. А в гости – в другой раз как-нибудь. Он понял, что поторопился, и решил выждать момент. Но тут вдруг Ирма исчезла. В институте не появилась. На телефонные звонки не отвечала. Он пришёл к её подъезду, сидел на скамейке, ждал. Нет её. Просидел до ночи. Пришёл с утра на следующий день. Адреса её он не знал, так как провожал лишь до подъезда. Что с ней случилось, что стряслось! От тревожных мыслей кружилась голова. Он нервно курил папиросу за папиросой, смял папиросную коробку.
– Что так нервничаешь, сынок? – спросила бабулька возле подъезда. – Али ждёшь кого?
– У меня девушка пропала, – севшим голосом сказал он.
– А как звать-то её? – спросила бабулька.
– Ирма. Ирма Константиниди, – ответил он.
– А. Так горе у них, большое горе, – сказала старушка.
– Что??? Что с ней???! – Борька так и подскочил на скамейке.
– С ней-то ничего, а вот с папой её чего. Умер он третьего дня. Горе у них, поминки.
Ирма появилась в институте только через полтора месяца. Исхудавшая, с потускневшим взглядом, очень грустная. Борька кружил вокруг неё, словно коршун, никого не подпускал. Он пичкал Ирму её любимыми конфетами «сливочная помадка», поил лимонадом, развлекал анекдотами. Водил в театр оперетты на весёлые спектакли. Дарил изысканные букеты белых роз. И вдруг – объяснился в любви. Ирма поблагодарила его за всё, и сказала:
– Борь, ты хороший, добрый, умный. Но я не люблю тебя.
– Я знаю, – спокойно ответил он. – Это ничего, моей любви хватит на двоих. Её даже на десятерых хватит.
– Ты хочешь привести ещё восемь мальчиков? – хихикнула она.
– Ну, вот ты уже улыбнулась, – ответил Борька.
Он нежно взял её ладонь, ласково погладил, и стал целовать её пальчики.
Ирма прикрыла веки. Она страдала, но страдание это было светлое и лёгкое. Всё, всё вокруг – её, весь этот мир! Она выстрадала его, но он вытекал из неё по каплям, и в каждой капле боль превращалась в свет.
А в институте тем временем разразился скандал. На экзаменах выяснилось, что золотая медалистка Нонна совершенно ничего не знает, и даже пишет с грубейшими грамматическими ошибками. Её тут же отчислили, и сообщили об инциденте в высшие инстанции. В школу нагрянула инспекция, начались проверки, увольнения. Но родители тут же устроили Нонну в другой вуз. Правда, и там она недолго продержалась. Тогда её воткнули в Историко-Архивный, и как-то смогли договориться с ректором, чтоб её не выперли оттуда.
Ирме исполнилось восемнадцать, и Борька закатил в честь этого события банкет в ресторане. Пришли все однокурсники. Шампанское, чёрная икра, деликатесы, танцы, всеобщее веселье! Нескончаемый поток поздравлений, подарки! И вот, когда уже все были навеселе, и Ирма тоже, разрумянившаяся, яркоглазая, в этот момент Борька взял слово. Все затихли. Борька достал из кармана бордовую бархатную коробочку, и вручил её Ирме.
– Это мой подарок тебе.
Она открыла. Там было золотое колечко с небольшим бриллиантом. Она ахнула.
– Милый мой котёнок, будь моей женой! – произнёс он срывающимся голосом.
– Я подумаю, – ответила она.
Тут все завопили:
– Соглашайся!
– Он тебя любит!
– Горько, горько!
– Борька горько!
Гуляли допоздна. Ресторан закрылся, и все переместились в жилище Борьки. У него оказалась собственная однокомнатная квартира со стенкой и мягкими креслами, с тахтой и с красивым телефонным аппаратом.
«Прекрасный способ удрать от матери», подумала Ирма, и приняла предложение Борьки. – «Отличная норка, мне в ней будет хорошо. А Борька с меня пылинки сдувать будет. Это – мой ордер на свободу».
И домой она больше не вернулась. Позвонила Марте, что выходит замуж, и жить остаётся у жениха. Марта была поражена, и в телефонной трубке возникло напряжённое молчание, прерываемое её тяжёлым дыханием. Потом она ледяным тоном скомандовала: