У отца Якова было недоброе предчувствие. Утреннюю службу он провел в ожидании чего-то ужасного. Впервые за его недолгую жизнь никто не пришел исповедоваться. Люди перестали каяться в своих грехах, и отец Яков увидел в этом недобрый знак. Даже Демитрий — богобоязненный человек, — и тот не появлялся уже три дня. Город понемногу сходил с ума. Все заповеди Господни воспринимались людьми превратно, и в этом отец Яков винил святую инквизицию. Ведь абсурдно утверждать, что Иисус Христос желал кровью утвердить правду свою! У отца Якова состоялся на эту тему разговор с преосвященнейшим отцом Валтасаром — главным обвинителем от инквизиции. Сам Папа Римский направил его на обход малых городов христианского мира, дабы наставлять паству Господню на путь истинный. Отец Яков рассказал Валтасару о всех бесчинствах, которые творит инквизиция, и попросил защиты. Но…
Отца Якова проняла дрожь. Ему неприятно было вспоминать тот разговор. Он никому не рассказывал об этом, но тогда у него создалось впечатление, будто он ведет беседу с самим сатаной. И страх пробрался в его душу. Он, отец Яков, защитник добрых христиан, испугался! Да так, что даже не решился написать Папе, дабы не обвинили в ереси.
Отец Яков не видел никакого выхода. Мир катился в преисподнюю, и он ничего не мог с этим поделать.
Выбравшись из омута неприятных воспоминаний, отец Яков подошел к алтарю и опустился на колени. Неожиданно двери с грохотом распахнулись, и, гремя тяжелыми доспехами, ввалились воины инквизиции.
— Вот он, — произнес старший, указывая на отца Якова: — Взять!
Словно свора псов, набросились солдаты инквизиции на старого священника. Скрутили руки, надели на голову колпак и вывели на улицу через заднюю дверь.
Отец Яков не кричал. Не раз он видел, как жгли невинных, но всегда был слеп и глух к мольбам, предоставляя инквизиции вершить суд. И вот теперь он должен испытать на себе справедливость высшего суда. Яков молчал, когда его вели по пустынным улицам, и только услышав шум многолюдной толпы, изрек громоподобным голосом, который знал весь город:
— Волки скоро будут править миром, и тьма войдет в души человеческие!!!
Тяжелая дубинка опустилась на его голову. Тело подхватили воины инквизиции. И зароптали люди, увидев, как тащат по городу неподвижное тело в рясе.
Глава 4
Что будем делать? — поинтересовалась Ститри. — Тебе ведь нельзя в город? — Ститри осмотрела Демитрия с ног до головы. — Ты слишком заметный. Придется мне одной.
— Не дури, Лад велел не оставлять тебя! — грубо ответил Демитрий.
— Да, но он также велел мне не светиться. А идти с тобой — это же все равно что кричать на весь мир: «Смотрите, смотрите, идет Ститри — защитница ваша!»
Демитрий ничего не понял, но спорить не стал.
— Хорошо, — согласился, — я подожду тебя у леса. Видишь дерево посреди поля? — Демитрий показал рукой на большой раскидистый дуб. — Если ты не вернешься, когда за него зайдет солнце, — я отправляюсь на поиски.
— Ладно. Как выглядит этот священник? Отец Яков?
— Ну… Он как бы в… балахоне черном? Да? Глаза добрые, голос громкий… Что еще?
Ститри разочарованно покачала головой:
— Не напрягайся. Найду как-нибудь.
Демитрий развел руками. Сила мысли девушки его потрясла.
На городской мост Ститри вошла беспрепятственно. Она двигалась независимо, с непроницаемым лицом, но, когда навстречу метнулся стражник — юный совсем, с туповатым лицом недоразвитого землянина, остановилась и уперла руку в бок;
— Ну? Чего тебе, недоумок?
Солдатик искал нужные слова, но не находил. Не было у него слов. Как и в мозгу извилин. Земные жители вели себя совсем иначе, и стражник растерялся.
— Пошел вон… — Ститри сдвинула брови и оттолкнула закаменевшего парнишку. Путь в город был свободен…
Миновав ворота, Ститри направилась к храму Христа Спасителя.
В огромном разукрашенном цветными витражами зале было пусто. Девушка направилась к дальней неприметной двери, которая была столь низкой, что скорее напоминала вход в собачью конуру, нежели в комнату. За этой дверью, по словам Демитрия, должно было находиться жилое помещение. Ститри сделала несколько шагов и увидела невысокого средних лет священника. Глаза у него и в самом деле были особенные, Ститри заметила это. Похоже, именно этого священника описывал Демитрий.
— Могу я видеть преподобного отца Якова?
Священник кивнул, вместе они вошли в тесную уютную комнату. Небольшая кровать, огромный стол с банкой чернил, перьями и раскрытой рукописной книгой. Не хватало только стула и… Ститри удивленно огляделась. Куда же делся священник? Но вот потайная дверь отворилась, и в комнату вновь вошел служитель.