Демитрий удовлетворенно улыбнулся.
— Добро, друже, забыли! — громогласно изрек и хлопнул Лада по плечу.
Ститри даже удивилась, как легко все разрешилось. У Демитрия действительно был мягкий характер.
— Вот и хорошо, — Лад показал на стул. — Садись, есть разговор.
У отца Якова было недоброе предчувствие. Утреннюю службу он провел в ожидании чего-то ужасного. Впервые за его недолгую жизнь никто не пришел исповедоваться. Люди перестали каяться в своих грехах, и отец Яков увидел в этом недобрый знак. Даже Демитрий — богобоязненный человек, — и тот не появлялся уже три дня. Город понемногу сходил с ума. Все заповеди Господни воспринимались людьми превратно, и в этом отец Яков винил святую инквизицию. Ведь абсурдно утверждать, что Иисус Христос желал кровью утвердить правду свою! У отца Якова состоялся на эту тему разговор с преосвященнейшим отцом Валтасаром — главным обвинителем от инквизиции. Сам Папа Римский направил его на обход малых городов христианского мира, дабы наставлять паству Господню на путь истинный. Отец Яков рассказал Валтасару о всех бесчинствах, которые творит инквизиция, и попросил защиты. Но…
Отца Якова проняла дрожь. Ему неприятно было вспоминать тот разговор. Он никому не рассказывал об этом, но тогда у него создалось впечатление, будто он ведет беседу с самим сатаной. И страх пробрался в его душу. Он, отец Яков, защитник добрых христиан, испугался! Да так, что даже не решился написать Папе, дабы не обвинили в ереси.
Отец Яков не видел никакого выхода. Мир катился в преисподнюю, и он ничего не мог с этим поделать.
Выбравшись из омута неприятных воспоминаний, отец Яков подошел к алтарю и опустился на колени. Неожиданно двери с грохотом распахнулись, и, гремя тяжелыми доспехами, ввалились воины инквизиции.
— Вот он, — произнес старший, указывая на отца Якова: — Взять!
Словно свора псов, набросились солдаты инквизиции на старого священника. Скрутили руки, надели на голову колпак и вывели на улицу через заднюю дверь.
Отец Яков не кричал. Не раз он видел, как жгли невинных, но всегда был слеп и глух к мольбам, предоставляя инквизиции вершить суд. И вот теперь он должен испытать на себе справедливость высшего суда. Яков молчал, когда его вели по пустынным улицам, и только услышав шум многолюдной толпы, изрек громоподобным голосом, который знал весь город:
— Волки скоро будут править миром, и тьма войдет в души человеческие!!!
Тяжелая дубинка опустилась на его голову. Тело подхватили воины инквизиции. И зароптали люди, увидев, как тащат по городу неподвижное тело в рясе.
Глава 4
Что будем делать? — поинтересовалась Ститри. — Тебе ведь нельзя в город? — Ститри осмотрела Демитрия с ног до головы. — Ты слишком заметный. Придется мне одной.
— Не дури, Лад велел не оставлять тебя! — грубо ответил Демитрий.
— Да, но он также велел мне не светиться. А идти с тобой — это же все равно что кричать на весь мир: «Смотрите, смотрите, идет Ститри — защитница ваша!»
Демитрий ничего не понял, но спорить не стал.
— Хорошо, — согласился, — я подожду тебя у леса. Видишь дерево посреди поля? — Демитрий показал рукой на большой раскидистый дуб. — Если ты не вернешься, когда за него зайдет солнце, — я отправляюсь на поиски.
— Ладно. Как выглядит этот священник? Отец Яков?
— Ну… Он как бы в… балахоне черном? Да? Глаза добрые, голос громкий… Что еще?
Ститри разочарованно покачала головой:
— Не напрягайся. Найду как-нибудь.
Демитрий развел руками. Сила мысли девушки его потрясла.
На городской мост Ститри вошла беспрепятственно. Она двигалась независимо, с непроницаемым лицом, но, когда навстречу метнулся стражник — юный совсем, с туповатым лицом недоразвитого землянина, остановилась и уперла руку в бок;
— Ну? Чего тебе, недоумок?
Солдатик искал нужные слова, но не находил. Не было у него слов. Как и в мозгу извилин. Земные жители вели себя совсем иначе, и стражник растерялся.
— Пошел вон… — Ститри сдвинула брови и оттолкнула закаменевшего парнишку. Путь в город был свободен…
Миновав ворота, Ститри направилась к храму Христа Спасителя.
В огромном разукрашенном цветными витражами зале было пусто. Девушка направилась к дальней неприметной двери, которая была столь низкой, что скорее напоминала вход в собачью конуру, нежели в комнату. За этой дверью, по словам Демитрия, должно было находиться жилое помещение. Ститри сделала несколько шагов и увидела невысокого средних лет священника. Глаза у него и в самом деле были особенные, Ститри заметила это. Похоже, именно этого священника описывал Демитрий.
— Могу я видеть преподобного отца Якова?
Священник кивнул, вместе они вошли в тесную уютную комнату. Небольшая кровать, огромный стол с банкой чернил, перьями и раскрытой рукописной книгой. Не хватало только стула и… Ститри удивленно огляделась. Куда же делся священник? Но вот потайная дверь отворилась, и в комнату вновь вошел служитель.
— Мне нужен отец Яков, я от Демитрия, — сказала Ститри.
Священник остановился:
— А где же он сам?
— За городом, у леса.
— Подождите, я сейчас приду.
Священник исчез за потайной дверью, и Ститри принялась рассматривать лежащую на столе книгу. Это был рукописный экземпляр Библии. Очень красивый — с цветными рисунками и буквами. Ститри почитала немного, но ничего не поняв, бросила. Внимание привлек механизм потайной двери. Осмотрев стену, она заметила маленькую иконку и победно улыбнулась. Это и был замок! Ститри нажала, но дверь осталась неподвижной. Это задело. Она не могла ошибиться! Отодвинула иконку, под ней находилась кнопка. Ститри нажала, но дверь не открылась. Взглянула на часы. Прошло полчаса, как священник ушел. Догадавшись, что попала в капкан, Ститри метнулась к другому выходу. Он тоже был заперт. Осмотрела комнату. Глухие стены, два узеньких — бесполезных для побега — окошка под потолком. Да, это была идеальная ловушка. Выбраться, конечно, можно, но… Лучше подождать развязки. Ститри села на кровать и решила вздремнуть. Но не успела. Двери отворились, и, гремя доспехами, в комнату ввалились шестеро солдат инквизиции во главе со священником. Ститри мило улыбнулась, догадываясь, что предстоит схватка. «Самонадеянные идиоты даже не удосужились запереть за собой двери», — подумала усмешливо, а вслух сказала:
— Как вы долго, честное слово…
— Возьмите эту девку и тащите к преподобному Валтасару! — приказал священник. — И можете не сильно беспокоиться о ее мордашке!
На Ститри накинули черный балахон и поволокли, словно мешок, набитый соломой. Ститри не сопротивлялась. Она не чувствовала угрозы для своей жизни. К тому же ее волокли к Валтасару, а это была именно та цель, к которой она стремилась. Но цели Ститри не достигла. Ее случайно стукнули обо что-то головой, и она потеряла сознание.
Очнулась на столе. Руки были вздернуты и привязаны к толстым бревнам. Та же участь постигла и ноги, только — хвала судьбе — они были внизу. Ститри внимательно — насколько это позволяло ее положение — осмотрела стол, на котором находилась. Кажется, это было какое-то приспособление для растяжки. Что-то подобное имелось и на Конусе в тренажерном зале. Ститри никогда не любила эти растяжки, хотя они и позволяли держать форму. Здесь этим столом пользовались как орудием пытки. Было холодно, смрадно, болела голова. Чадящие факелы освещали помещение и свежего воздуха не добавляли.
С ужасным скрипом отворилась дверь, и вошел священник в сопровождении двух громил, голых, потных, с красными балахонами на головах.
— Однако, ты довольно быстро очухалась, красавица. — Священник с вожделением осмотрел пленницу.
Только сейчас сообразила Ститри, что совершенно обнажена. Она пошевелила левой кистью. Ее запасной энергетический ножик был на месте — под слоем искусственной кожи. Они не смогли его обнаружить. Ститри с облегчением вздохнула. Хорошо, что Лад не обыскал и удовольствовался «явным» ножиком. Так… Освободиться можно в любую секунду. Но подождем Валтасара. Это интереснее. Распознать природу проросшего зла — вот задача!