Были времена — и их было много, — когда Робейр II всем сердцем желал, чтобы это было не так. Похоже, это будет еще один из них.
— Скажи мне, — настоял он, и ноздри Мейгвейра раздулись.
— Они поймали всю его колонну посреди леса Мей-сун, ваше святейшество. Если мне нужно было догадаться, у него не было разведчиков на флангах. Местность невероятно узкая, и это замедлило бы его, когда ему было приказано добраться до Шэнг-ми как можно быстрее. Кроме того, он был из Копий, а не из регулярной армии. Сомневаюсь, что ему даже пришло бы в голову беспокоиться о том, что на него нападет кучка «сброда», какой бы ни была местность.
— В любом случае, они, должно быть, застали его врасплох. Они подожгли лес перед ним, и ветер дул ему в лицо. Затем они также подожгли лес позади него. — Лицо Робейра напряглось, и Мейгвейр продолжил тем же ровным тоном: — Им некуда было идти. Пятнадцать тысяч человек, не считая эшелона снабжения, застряли на большой дороге посреди бушующего лесного пожара. Никто из них не вышел.
— Ни одного, Аллейн? — спросил викарий Жироми Остин. Остин был молод — на десять лет моложе Мейгвейра. С другой стороны, многие викарии Робейра были молоды.
— Если бы они это сделали, их бы прикончили повстанцы, — мрачно сказал Мейгвейр. — Хотя, честно говоря, сомневаюсь, что кто-то из них это сделал. — Он покачал головой. — Нет, они все сгорели заживо, Жироми. Если только им не посчастливилось сначала задохнуться в дыму. Или застрелиться, или перерезать себе горло.
Его голос был резким, глаза затравленными. Каждый человек, сидящий за этим столом, видел слишком много людей, сожженных заживо Жэспаром Клинтаном и его инквизиторами. Когда Робейр оглядел их лица, его собственная вина за то, что он позволил этому продолжаться так долго, тоже взглянула на него из-за их глаз.
— Мы знаем, как им это удалось? — спросил викарий Тимити Симкин, человек, который стал канцлером Робейра. Мейгвейр посмотрел на него, и канцлер пожал плечами. — Я имею в виду время. Как получилось, что крепостные, разделенные таким большим расстоянием, — что? Пять миль? Десять миль? Как они… так хорошо координировали свои действия, полагаю. — Он покачал головой. — Это выглядит намного более утонченно, за неимением лучшего слова, чем все, что мы видели в Харчонге со времен джихада.
Он говорил, исходя из определенного личного опыта, приобретенного не одним способом, — подумал Мейгвейр. Он служил представителем Робейра в Шэнг-ми в течение двух лет, прежде чем был отозван, чтобы занять должность канцлера после смерти старого викария Рейина. И, как и сам великий викарий, Тимити Симкин был чихиритом. Но в то время как Робейр Дючейрн был братом Пера, Симкин был братом Меча. Как и Мейгвейр, он был солдатом, а не клерком. На самом деле, он служил под командованием архиепископа воинствующего Густива Уолкира во время самых отчаянных боев последней кампании джихада. Это означало, что у него был шанс не просто увидеть коррупцию и высокомерие нынешнего двора, но и результаты решения графа Рейнбоу-Уотерса превратить крепостных под своим командованием в эффективных солдат. И это означало…
— Понимаю, к чему вы клоните, Тимити, — сказал капитан-генерал. — И вы правы, «утонченный» — это совершенно правильное слово, по крайней мере, когда речь идет о сроках. Думаю, что сжечь пятнадцать тысяч человек до смерти — это примерно так же бесхитростно, как и тактика, но для того, чтобы зажечь оба костра в нужное время, потребовалась некоторая предусмотрительность. Они, конечно, не поддерживали прямой связи друг с другом через столько миль леса. Сам я там никогда не был, но некоторые офицеры, с которыми я разговаривал, сказали мне, что Мей-сун еще хуже, чем Киплинджир или Тарика, и там гораздо больше масличных деревьев. Вот что сделало проклятый огонь таким эффективным — и таким горячим. Это было все равно, что вымочить весь лес в ламповом масле, а затем бросить в него одну из чарисийских свечей. Но если вы предполагаете, что в этом был замешан Рейнбоу-Уотерс, уверен, что это не так. Это последнее, что он пытался бы сделать.
— Что не означает, что не были вовлечены некоторые из его бывших офицеров и людей, — отметил Остин. Мейгвейр посмотрел на него, и он пожал плечами. — Я был в тесном контакте с графом, Аллейн, и уверен, что вы правы насчет него. Но как бы ни уважали его все ветераны, никто не мог ожидать, что они не будут искать пути домой. Или, по крайней мере, пытаться спасти свои семьи, ради Лэнгхорна!