Он снова покачал головой, и Миллир с пепельно-серым лицом понимающе кивнул. Он знал, даже лучше, чем Гадард, насколько чьи-либо финансовые и экономические решения зависят от психологии. Как много веков назад написала архангел Бедар, когда речь шла о решениях, значение имела не истина, а то, что принимающий решения считал истиной.
И запаниковавшие люди вряд ли будут думать с точки зрения сдержанности и необходимости позволить банкам пережить это. Действительно крупные инвесторы могут это сделать, но не мелкие инвесторы. И не вкладчики в этих банках. Они собирались думать в терминах одежды на спинах своих семей. О крышах над головами их семей… или о следующем обеде их семей.
— Считаю, что Сэмил, вероятно, прав, Климинт. — Голос Дариуса Паркейра был резким, но выражение его лица оставалось непоколебимым. — И если это так, то это будет худший дерьмовый шторм со времен «Меча». Не могу предсказать, как далеко распространится шторм волнений в провинциях, но знаю, что здесь, в столице, станет еще хуже, как только люди начнут понимать, насколько глубоко это заходит. Не думаю, что Жоэлсин сможет справиться с этим только со стражей.
— Мы не можем ввести войска в город! — быстро возразил Эшфирд: Остальные посмотрели на него, и он умоляюще поднял руку. — Как бы плохо это ни было, все еще может стать хуже, если мы убедим людей, которые еще не приняли решения, что будет еще хуже. Вывод армии на улицы Сиддар-Сити был бы огромной эскалацией, и только Лэнгхорн знает, чем это закончится!
— Понимаю, о чем вы говорите, — сказал Паркейр почти с сочувствием, — но не могу беспокоиться о сознании людей, когда там гибнут жизни. И не забывай, что у нас выборы меньше чем через два месяца. Как, черт возьми, мы собираемся справиться с этим, если у нас все еще есть люди, убивающие друг друга на улицах, Бринтин?
Эшфирд оглянулся на него, и отдаленный шум беспорядков прозвучал гораздо громче в тишине, которая была ответом на вопрос сенешаля.
II
— Будет чертовски хуже, прежде чем станет лучше, — категорично сказал герцог Делтак по комму. — Поверьте мне, Эшфирд и Бригс все еще не дошли до конца, и сейчас все идет по нисходящей спирали. Люди в абсолютной панике, и это распространяется на все ценные бумаги и акции, даже те, которые не имеют никакого отношения к Каналу. Люди отчаянно хотят уйти до того, как их инвестиции рухнут, каковы бы ни были эти инвестиции, и они берут любую цену, которую могут получить за активы, которые должны стоить — будут стоить, когда паника пройдет — сотни или тысячи марок. Они все отчаянно нуждаются в золоте, в чем-то, что, как они знают, сохранит свою ценность. Что-то, что они могут спрятать под матрасом или закопать в яму в земле, и это именно то, что многие из них делают — вытаскивают свои депозиты до того, как их банк обанкротится, чтобы они могли спрятать это где-нибудь в «безопасном месте». И это выводит из обращения еще больше наличных и даже что еще более важно, из банков, что только приводит к сбоям. Более трети банков Сиддар-Сити уже обанкротились, и Нарман, Сова и я полагаем, что половина оставшихся, вероятно, сделают то же самое. Это не будет рецессией; это будет депрессия. Мать всех депрессий. Я не думаю, что кто-либо в Сиддармарке когда-либо видел что-то настолько глубокое и плохое, как это будет, и последствия перекинутся на всех, кто ведет бизнес с Сиддармарком. Пограничные государства, земли Храма, Силкия — даже Деснейр! Самое смешное — если это не непристойно называть что-либо в этом «смешным» — это то, что материковое королевство, которое пострадает меньше всего, вероятно, это Долар из-за того, как общественное мнение настроено против любого в республике, кто ведет дела с Доларом.
— И Миллир проиграет выборы, — мрачно сказала Шарлиэн.
Они с Кэйлебом делили огромный ротанговый шезлонг на балконе своих апартаментов, глядя на безлунное, кристально чистое небо, усыпанное звездами. Легкий ветерок доносил до них аромат цветов из садов внизу, ночные птицы и виверны тихо пели или свистели, и они могли слышать отдаленные звуки ночного движения с улиц за дворцовой стеной. Это была красивая, спокойная, спокойная сцена, далекая от образов беспорядков, поджогов и политических оскорблений, охвативших Сиддар-Сити, как чума.