— Конечно, он проиграет, — сказала Ниниэн Этроуз из комнат, отведенных ей и Мерлину. — Все будут винить его в этом. И, как бы мне ни было неприятно это говорить, в их словах есть смысл. Это действительно произошло в его срок, и это произошло, несмотря на предупреждения, которые мы постоянно шептали ему на ухо.
— Справедливо, но не совсем, Ниниэн, — сказал Нарман со своего компьютера. — Мы не предупреждали его о Квентине. Или, во всяком случае, не там, где речь шла о консорциуме Канала. Мы предупредили его о Картире Суливине и о том факте, что Квентин барахтается в тех же мутных водах, но мы совершенно упустили из виду то, как он присваивал все, что попадалось на глаза, когда речь шла о облигациях. Мы не обратили на это внимания, пока не поступил первый звонок, на который было поздно реагировать.
— Хорошо, — уступила Ниниэн. — Это достаточно справедливо. Но мы знали, что он обеспечивал канал для многих сделок Суливина. Если уж на то пошло, мы знали, что он одалживал репутацию Дома Квентина Суливину и другим, чтобы скрыть некоторые из их темных делишек, и мы передали эти «слухи» дальше. Это должно было бы насторожить Эшфирда и Бригса, если бы кто-нибудь потрудился проверить слухи.
— Да, так и должно было быть, — вздохнул Кэйлеб. — Но это должно было работать и для нас тоже, а что касается Канала, то этого не произошло. Он проплыл прямо мимо нас. Вероятно, потому, что мы все были в восторге от того, как хорошо шли дела с облигациями. Наконец-то все шло как надо. Кто хотел смотреть дареному дракону в зубы, когда это было правдой?
— Что они собираются с этим делать? — через мгновение спросила Айрис из Мэнчира.
— Не знаю. — Изображение на экране Делтака пожало плечами. — Не знаю, что они могут сделать. Технически облигации все еще хороши, как бы они ни были куплены. В конце концов, предполагается, что они будут выплачены из доходов Канала, и это не изменилось. Проблема заключается в банках, владеющих бесполезным залогом, и консорциум не имеет к этому прямого отношения. Но, к сожалению, этого, похоже, никто не понимает.
Герцог откинулся на спинку стула, хмуро глядя на залитый послеполуденным солнцем Старый Чарис.
— Облигации были выпущены казначейством для финансирования консорциума, и казначейство получило тридцать процентов от покупной цены наличными, когда облигации были первоначально размещены. Я не был уверен в разумности продажи их с такой наценкой, но предполагалось, что Канал должен был стать виверной, которая приносит золотых кроликов, и разрешение людям участвовать в «плане рассрочки» должно было дать толчок консорциуму.
— Теперь, однако, нет ни единого шанса, что казначейство получит остальные семьдесят процентов от людей, которые разорились в панике, и это означает, что консорциум не увидит капитализации, которую он должен был получить. Хуже того, поскольку все началось с облигаций Канала, консорциум запятнан в глазах общественности. Затем есть потеря всех записей консорциума, когда сгорела его штаб-квартира. Поверьте мне, мятежники не могли выбрать худшую психологическую мишень — во всяком случае, с нашей точки зрения, — чем эта.
Он горько пожал плечами.
— Недоверие распространяется далеко за пределы тех связей, в которые был вовлечен Квентин, — продолжил он. — Все облигации выбрасываются на рынок за четверть их номинальной стоимости, и чертовски мало желающих купить. Не только это, но не забывайте, что более трети общей капитализации консорциума должно быть в форме прямых частных инвестиций, а не облигаций казначейства. Эти акции тоже сбрасываются. Мне кажется, что весь консорциум терпит крах, и пока — и если только — они не смогут восстановить свои записи, никто на самом деле не знает, кому что принадлежит или кто кому сколько должен, что только усиливает панику.
— И то, что происходит с консорциумом, на данный момент действительно второстепенно, — вставил Нарман. — Как говорит Эдуирд, настоящая проблема — это банки. Пострадали даже члены гарантийного фонда, и многие из них тоже оказались с грудами бесполезных бумаг, несмотря на центральный банк. Казначейство на крючке из-за прямых депозитов этих банков, но никто не собирается покрывать их другие долги. На данный момент я не готов давать какие-либо точные прогнозы относительно того, сколько из них обанкротится до того, как это будет сделано, но Сова и я будем поражены, если это не что-то вроде пятидесяти процентов от общей банковской отрасли.