Выбрать главу

— И за пределами гарантийного фонда даже вкладчики не получат обратно и десятой части, — мрачно добавил Делтак. — Если не произойдет чуда, вся экономика республики пойдет коту под хвост, и мы, черт возьми, ничего не сможем сделать, чтобы остановить это.

— Или чтобы предотвратить избрание Хиджинса, — сказала Ниниэн. — Шарлиэн права насчет этого. Он был единственным серьезным кандидатом от оппозиции, с которым Миллир столкнулся до катастрофы. Сейчас у кого-то другого нет времени участвовать в гонке, а паника и страх напрямую влияют на ту ура-патриотическую ненависть, которую он извергает. Очевидно, что это все наша вина.

— Это смешно, тетя Ниниэн, — сказала Эйлана из своей комнаты. Это была очень милая комната, та самая, в которой она жила с двенадцати лет, но она ненавидела ее, потому что между ней и комнатой Ливиса не было удобного туннеля. — Как это может быть нашей виной?

— Потому что все, что идет не так где-либо на поверхности Сейфхолда, — это наша вина, милая, — покорно сказал Кэйлеб. — Вот что происходит, когда ты самый большой ребенок в квартале и продолжаешь настаивать на том, чтобы поднимать волну.

— И когда так много людей хотят видеть, как ты перестаешь быть самым большим ребенком в квартале, — добавила Шарлиэн, и он кивнул.

— Но это не имеет никакого смысла, — запротестовала Эйлана. — Мы даже не были вовлечены в облигации — или в Консорциум, если уж на то пошло!

— С каких это пор паранойя и поиск козла отпущения должны иметь смысл, Лана? — спросила Илейн Клэрик. Герцогиня Сирэйбор и ее муж сидели на веранде своего комфортабельного особняка в пригороде Мейкелберга. — Ни одна хорошая теория заговора в истории — здесь или на Старой Земле — никогда не беспокоилась о логике или здравом смысле! Виктимология — это все об эмоциях и поиске кого-то — кого угодно — другого, кто виноват в вашей ситуации. И, конечно же, этот «кто-то» должен был сделать это из чистой злобы! В конце концов, ты жертва, чистая и невинная пострадавшая сторона, которая никогда не делала ничего, чтобы заслужить то, что с тобой случилось. — Она покачала головой, выражение ее лица было горьким. — Поверь мне, иногда это действительно так работает. Видит Бог, Лизбит и Хейриет — я имею в виду Кристин — достаточно насмотрелись на это во время джихада. Но к тому времени, когда дело доходит до объяснения, почему во всем остальном виноват кто-то другой, разум и здравомыслие покидают здание.

— Немного горько, но это правда, — сказал герцог Сирэйбор, протягивая руку, чтобы взять ее за руку. — И отделить кого-то от чувства жертвы — это одна из самых трудных вещей в мире, Эйлана. Потому что это снимает с них бремя ответственности. Если это не их вина, то явно несправедливо ожидать, что они что-то с этим сделают, и они будут сражаться изо всех сил, чтобы не сдаться.

— Все это правда, и я ненавижу то, что происходит, и я ненавижу тот факт, что сейчас Миллир почти наверняка проиграет выборы, — сказал Кэйлеб. — Еще больше мне неприятно думать обо всех невинных свидетелях, которые вот-вот окажутся уничтоженными, особенно обо всех тех людях, которые купили облигации особого класса. Если консорциум разорится, они также потеряют все свои инвестиции, и для большинства из них это были чертовски большие инвестиции. Это одна из причин, по которой паника распространяется так быстро и проникает так глубоко.

— Я ненавижу все это, и больше всего я ненавижу тот факт, что мы ничего не можем с этим поделать. Но правда в том, что прямо сейчас это второстепенно. Семьи будут разрушены, люди, скорее всего, даже умрут до того, как это закончится, но на самом деле это не конец света. В конечном счете, так или иначе, Сиддармарк восстановится. Это может занять много времени и почти наверняка принесет массу страданий и горечи в процессе, но в конце концов это произойдет.

— Если только сначала с остальным миром не случится что-то еще худшее.

В сети связи воцарилась тишина. Менее чем через три пятидневки наступит Божий День 915 года. И если бы «архангелы» возвращались в фактическую тысячную годовщину Дня Творения….

— Я не знаю об остальных вас, — сказал он теперь, придвигаясь ближе к Шарлиэн и обнимая ее, — но в течение следующих пятидневок или около того Сейфхолд может позаботиться о себе сам. Даже в республике. Мы составили все планы, какие только могли составить, сделали все, что могли придумать, приняли все меры предосторожности, какие только могли придумать, и все сводится к тому, что кости, возможно, вот-вот перестанут падать, и мы на самом деле понятия не имеем, в какую сторону они приземлятся. Поэтому я советую всем нам провести следующие три пятидневки с людьми, которых мы любим больше всего. Никогда не помешает сказать им, что ты их любишь, даже если из леса не выйдут никакие гребаные архангелы.