— Достаточно просто озвучить, — возразила предводительница, — память-то у вас хорошая. Можете просто наизусть выучить или повторить за Кьяром, например. Этого будет достаточно.
— Тогда нужно заранее попробовать, — задумалась четвёртая, молчавшая до этого, русалка, — впрочем, мы в любом случае будем ждать на берегу независимо от того, получится запустить круг или нет. Когда ты собираешься пробивать брешь?
— Завтра, — констатировала Ная, — сегодня моему отряду не помешает отдохнуть после дороги.
— Тогда сегодня мы принесём вам еды, а завтра, когда вы будете готовы, мы прикажем всем выбраться из озера, — кивнула Шенса.
— Вы ведь не видите чёрное измерение? — остановил уже собравшихся было уплыть русалок Ариен.
— Нет, — подтвердила Рисса, — даже рождённая от светлого эльфа Нацца не видит. Скорее всего его скрывает золотое.
— Тогда можем ли мы попросить её попробовать заглянуть в брешь, которую завтра пробьём? — мечник присел у воды, чтобы по возможности не смотреть на тех, с кем разговаривал сверху вниз. — Возможно, она сможет увидеть что-то, чего не видим мы, и это окажется полезно в дальнейшем сражении. Ведь после нам, возможно, придётся сделать брешь и в чёрном измерении, чтобы пройти к Жрице.
— Спрашивай Наццу, готова ли она так рисковать или нет. Мы за неё такие вещи решать не можем, — отрезала красноглазая агрессивно настроенная русалка, прежде чем нырнуть.
Дозваться Наццу с берега у Ариена не получилось: она то ли не слышала, то ли намеренно игнорировала его. В следующие шесть часов она тоже так и не появилась. Однако, когда отряд уже укладывался спать, она внезапно выпрыгнула на гранитную плиту и долго вглядывалась в каждого дроу у свода пещеры, прежде чем раздражённо ударить хвостом по воде и снова исчезнуть, бросив «я отвечу вам завтра». Что она пыталась для себя решить, никто из тёмных эльфов не понял, но возможности как-то подтолкнуть русалку к тому, что им было нужно, у них тоже не было, так что оставалось смириться и ждать.
Лёжа на спальной шкуре на полу пещеры Има, Ная внимательно прислушивалась к чувствам своих мужчин: Эмиэль, как всегда, был абсолютно спокоен, у Шиина тоже не было особых эмоций, зато Асин, укрывшись с головой, чтобы голубоватый свет жуков под потолком не мешал спать, в нетерпении крутился, как волчок, предвкушая грядущие события. Аэн был немного напряжён, но его беспокойство было направлено скорее на себя, чем на отряд — вероятнее всего, он опять прикидывал, как позаботиться обо всех и сразу, если ситуация завтра вдруг выйдет из-под контроля. В душе Ирана царило приятное возбуждение: Ная предполагала, что мысленно он уже был в очередной таверне, рассказывая грудастым торгашкам о своих невероятных подвигах. Вымотанный русалками Кьяр спал, но предводительница и так знала, что он доверял ей и вряд ли сильно нервничал. Ариену же предстояло впервые в жизни довести свою магию до предела её возможностей и прожечь границу измерений, однако прямо сейчас он был совершенно расслаблен. Он засыпал, уложив Наю на своём плече, и всё остальное пока было для него абсолютно неважно. В целом, Ная его умиротворённость разделяла: до испытаний и опасностей ещё было время, и даже если завтра их обоих ждала смерть, они в любом случае погибли бы вместе — переживать было не о чем.
Глава 16. Брешь
Ная смотрела, как наполняющийся магической энергией русалок защитный круг Има постепенно разгорался. Шелест их голосов, эхом повторяющих за Кьяром заклинание, звучал как вырывающиеся из склепа порывы ветра, но, очевидно, работал. Вот-вот уже должен был начать опускаться барьер. И за этим барьером должна была остаться бОльшая часть её отряда во главе с Эмиэлем и все хвостатые девушки. Сама предводительница вместе с Ариеном и Ираном стояла на выступающий из воды части городской стены. Они втроём ждали, когда защита будет готова, и можно будет начать то, ради чего они вернулись в этот грот. Постепенно переливающаяся стена барьера закрыла от их глаз мутной пеленой всех, кто был снаружи, и Ная посчитала это знаком. Ещё раз убедившись, что у них троих были метки связи Эмиэля, она отдала мужчинам приказ:
— Начинаем.
— Впервые разношу что-то, чего даже не вижу! — с энтузиазмом разминая руки, усмехнулся Иран.
— Запиши в свои достижения: рушу невидимые препятствия — всё равно никто опровергнуть не сможет, — хихикнул Ариен.
Присутствие Ирана здесь не было необходимостью, но Ная посчитала, что если белое пламя мечника окажется недостаточно сильным, тот сможет его усилить своей магией. Ариен не был уверен, что с настолько мощным заклинанием такие приёмы могли сработать, но они не пробовали, так что возражать смысла не было. Сейчас Иран привычным жестом прижал ладони к его спине, чтобы быть готовым в любой момент помочь, и в целом так было даже немного проще. Ариен нервничал, не зная, чего ожидать. В конце концов обычно брешь в измерениях ничего хорошего не предвещала: либо монстры, либо нарушения в балансе энергий, приводящие к аномалиям, либо бесконтрольные перемещения в пространстве тех, кто оказывался рядом. Глядя на стоявшую скрестив руки на груди Наю, мечник не мог понять, переживала ли она тоже о таких вещах или нет. Женщина просто смотрела в воду и, казалось, была готова ко всему. Точно так же, как и Перепёлка, в кои-то веки замершая у её ног, как подобает величественному созданию, а не скачущая вокруг наравне с дурными хааи.