Сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, Ариен сконцентрировался на виднеющихся на дне озера руинах. Сейчас он был единственным, кто их видел, а Ная была единственной, кто мог видеть границы измерений. Тем не менее, мучать Асина, чтобы показывать их мечнику, предводительница не стала. Она считала, что Ариен мог их разрушить, просто зная, где они проходили. Права она была или нет, сейчас предстояло проверить. Пока же плотные лучи света, исходящие от его рук, беспрепятственно проходили до самого дна.
— Давай огонь, — поторопила мечника Ная.
— Дай мне время! Это не так просто в такой ситуации — ты же знаешь, насколько капризная у меня магия, — огрызнулся Ариен. В его душе почему-то поднималось раздражение. Скорее всего из-за того, что его предводительница в очередной раз проявляла нетерпение и стремилась как можно скорее безрассудно броситься с головой в бездну.
Женщина поморщилась, почувствовав, как по её запястью полоснула магия, но, тем не менее, мечнику ничего больше не сказала. Она хорошо понимала, что сейчас было не лучшей идеей сообщать о вновь сработавшем заклинании Жрицы, если тот и так волновался, но Ариен, видимо, успел уловить запах крови до того, как она прижгла свою новую нанесённую его неподчинением рану. Бросив на Наю быстрый взгляд, мечник немного рвано выдохнул и постарался взять себя в руки. Из-за того, что он никак не мог успокоиться, его магия не желала подчиняться, реагируя постоянной сменой интенсивности в ответ на его полные всевозможных сценариев будущего мысли, — вот уже несколько минут он тратил огромное количество энергии впустую и уже был сильно не уверен в том, что вообще сможет сделать то, что от него требовалось.
Тем не менее, в какой-то момент языки белого пламени заплясали по шарообразному куполу над поверхностью озера, давая понять, где проходила граница золотого измерения, и Иран за спиной Ариена применил своё усиливающее заклинание. Огонь мечника действительно стал ярче. Мужчины ждали взрывов, грохота или чего-то подобного, но вместо этого купол перед ними стал просто медленно и бесшумно расползаться. Так мог бы гореть лист бумаги, если поднести его центр к свече. Сперва невидимый барьер, разделяющий измерения, помутнел, потом в нём образовалась небольшая пробоина, и вокруг неё уже начала расползаться брешь, едва заметно вспыхивая по краям, словно обугливающийся пергамент.
— Вау! — выдохнул Иран, через плечо мечника заглядывая внутрь золотого измерения. В образовавшейся дыре диаметром чуть больше метра он теперь мог видеть достойные восхищения руины на дне озера.
Ариен же его восторг не мог разделить даже при всём желании: у него перед глазами всё плыло, а руки дрожали. И, на самом деле, если бы не наполняющая его магия Ирана, он бы скорее всего уже потерял сознание. Поддержание белого пламени при колоссальном сопротивлении границ пространства требовало слишком много энергии. Мечник уже практически не мог его удерживать. Его силы быстро истощались, и это неизбежно давало о себе знать резкой болью в висках и неприятным ноющим ощущением в груди.
Вскоре, поняв, что больше он расширить брешь не сможет, Ариен оборвал заклинание. Иран едва успел подхватить его, чтобы тот не упал в воду, и помог ему опуститься на неровные камни городской стены более-менее аккуратно.
— Прости, Ная, это мой предел… — хрипловато сообщил мечник предводительнице.
Та молча окинула его обеспокоенным взглядом, после чего хмуро уставилась на вспыхивающие магическими искрами края золотого измерения.
— Плохо, — констатировал Иран. Он всё ещё придерживал плечи Ариена, но смотрел туда же, куда и женщина: брешь затягивалась.
Ная снова глянула на мужчин, но в этот раз на её лице отчётливо читалось сомнение.
— Даже если мы дождёмся, когда Ариен восстановится, и попробуем ещё раз, в итоге опять будет то же самое, — озвучил её мысли Иран, — пробить вторую брешь, чтобы войти с тобой в чёрное измерение, он не сможет.