– Веди.
– Ладно, дальше мы сами, – сказал Рэтт, кивая Феррину. – А ты иди вперед. Я зайду проведать тебя завтра.
Рэтт поцеловал Эллу в лоб и склонился над Кейленом.
– Я никуда не пойду. Кейлен ранен…
– И что ты ему скажешь, если он очнется и увидит нас вдвоем? Как ты потом объяснишь всё отцу?
Элла вздохнула и опустила голову.
– Пожалуйста, донеси его до дома.
– Донесу, не беспокойся. А теперь поспеши. Ночью уже холодно.
Элла сжала губы. Конечно, Рэтт прав. Брат бы наверняка всё понял, но отец?.. Нет, это был бы не разговор, а перепалка.
Привстав на цыпочки, она легонько чмокнула Рэтта в щеку и молча свернула за угол на главную улицу. Руки она убрала поглубже в карманы платья, подбородок прижала к груди.
До дома идти было всего ничего, однако сердце колотилось как после бега. Элла осторожно открыла входную дверь, но не слишком медленно, чтобы не заскрипели петли. В доме пахло лавандой и слегка – дымом потушенных свечей. На носочках Элла прошла через кухню, ловко перешагнув скрипящую половицу возле кухонного стола. Мама спала очень чутко.
Тихонько выдохнув, Элла нырнула под холодное одеяло. Она не стала ворочаться и укутываться, а просто лежала. Знала, что всё равно не заснет, пока не услышит, как Рэтт принесет Кейлена.
Глава 4. Яблоко от яблони
Кости у Кейлена ломило. Прошла уже неделя с того момента, как Куртис и его дружки избили их с Данном, но синяки так и не сошли. Родителям Кейлен сказал, что драку завязали пьяные торговцы из-за какого-то пустяка. В глазах матери читалось явное недоверие. Кейлен подумывал рассказать правду, однако не хотелось еще сильнее накалять обстановку в деревне, особенно в преддверии Испытания.
Он натянул тетиву. От яркого солнца пришлось сощуриться. Кейлен глубоко вдохнул, стараясь выкинуть посторонние мысли, как учил отец.
– Привет, Кейлен!
Стрела со свистом вспорола воздух и скрылась в зарослях возле деревянной мишени. Данн гоготнул. Кейлен вздохнул и поприветствовал родителя.
– Надеюсь, малютка Лина Стир уже закончила собирать там ягоды, – с веселой усмешкой произнес Варс. – Пора поупражняться с мечом. Подумал, тебе захочется отдохнуть от лука.
Варс положил на землю тканевый сверток и раскрыл его, затем бросил Кейлену его деревянный тренировочный меч – стесанный полутораручник. Кейлен крутанул оружие в правой руке, проверяя вес и баланс. Он знал их наизусть, как и ложбинки на рукояти, однако изменять привычке не хотел.
Буквально в следующее мгновение он увидел клинок, который метил ему выше плеч, и неуклюже успел его отразить. Столкновение деревянных мечей отдалось в локоть. Не давая сыну передохнуть, отец обрушил на него целый град ударов. Кейлен только и мог, что отбиваться, не давая Варсу поставить ему очередной синяк.
Тот всё-таки нащупал брешь и больно саданул по ноющим ребрам. Кейлен скривился от боли. Следующий удар пришелся в бедро, потом еще один – в плечо. Кейлен понимал, что долго не выстоит. Подавшись вперед, он перенес вес на переднюю ногу, направил клинок прямо Варсу в живот и вдруг почувствовал, как из него выбивает дух. Отцовское колено угодило ему в незащищенную грудь.
Ноги у Кейлена подкосились; он отчаянно хватал ртом воздух. Варс взял сына за руку и рывком поднял.
– Сотню раз говорил: не открывайся противнику, даже если уверен, что убиваешь наверняка. Хейм бы… – Он резко осекся, на лице отразилось раскаяние. – Еще раз.
Потирая свежий ушиб, Кейлен поймал брошенный отцом бурдюк. Жжение по всему телу говорило о том, что ссадин и синяков прибавилось.
– Какой-то ты сегодня рассеянный, Кейлен. Обеспокоен чем-то? Не стоило мне завершать последний удар. – Отец говорил сухо и деловито, однако в голосе чувствовалась забота.
– Всё хорошо. Просто, наверное, волнуюсь перед Испытанием. Осталось всего несколько дней… Я не готов.
Не поднимая глаз, Кейлен надолго приложился к бурдюку. Молчание казалось нескончаемым.
– Хейм тоже волновался. – Варс настороженно посмотрел в лицо сыну. – Вечером, накануне Испытания, я видел, как его рвет в кустах за домом. Совсем расклеился. Боялся, что не справится… Знаешь, что я ему сказал?
У Кейлена встал ком в горле.
– Я сказал: солнце заходит и снова восходит день за днем. Это дело богов, но подниматься, упав, можем только мы. Он бы гордился тобой, Кейлен. Я горжусь.
Эти слова будто повисли в воздухе. Наконец Кейлен вернул бурдюк Варсу:
– Давай продолжим тренировку.
Когда он снова сжал рукоять тренировочного меча, костяшки его пальцев побелели.
«Хейм…»
Солнце уже клонилось к закату, когда Варс убрал тренировочные мечи обратно в ткань и перевязал потертым ремешком. Все мышцы у Кейлена болели. В плечах пульсировала тупая ноющая боль, а на открытых участках, которые он многократно подставлял под удары, краснели ссадины. И всё равно юноша улыбался: он смог несколько раз пробить отцовские блоки – и сильно, учитывая, как тот потирал ушибленные ребра. Кейлен знал, что для своего возраста хорошо фехтует, ведь Варс был лучшим во всех окрестных селениях.