— Никита?! — Андрей Гаврилович остановил свою нарту, сказал Вике: «Подержи собачек», а сам двинулся навстречу Колодяжному.
— Ну, паря, не ожидал… Куда же тебя черти унесли с Жупановской сопки? Ты че, видел ли костер?
— Так сколько же можно ждать, Андрей Гаврилович? Двое суток просидел там и отправился в землянку. А потом увидели мы с другом вчера под вечер черный клуб дыма в небе, сообразили, примерно где это и кто это, вот я сегодня с утра и кинулся сюда. Думал, что вы вызываете меня. А тут навстречу бежит упряжка, и возле нее два парня. Они-то и рассказали мне о вашей находке.
— Ну и слава богу, что все так получилось. А теперь пошли к моей уарте, поглядим, что там делается.
Вика с каким-то настороженным чувством издали наблюдала за разговором между отцом и Колодяжным. Она почти не слышала слов, старалась по жестам разгадать — о чем они там говорят, с нетерпением ждала, когда они пойдут сюда, к ним всем.
— Кто это? — спросил Мурутян еще при появлении незнакомца.
— Мой Квазимода… — почти шепотом ответила Вика. — Вулканолог.
— Почему Квазимода? — спросил Житнев. — Он ведь очень симпатичный человек.
— Это был у нас такой разговор, — сообщил Ашот, — просто шютка…
Мурутян очень внимательно наблюдал за Викой и приближающимся бородачом — Никитой Колодяжным; бросится ли, как ему казалось, кто-нибудь навстречу друг другу? Нет, этого не произошло. У Колодяжного — рот до ушей, горячие, чуть не до слез, глаза. У Вики закаменелое лицо, на глазах слезы.
— Ну, здорово были! — первым сказал Никита, когда они с Андреем Гавриловичем подошли к нарте.
— Здорово были, — прошептала Вика и шагнула навстречу Колодяжному.
Тот сгреб ее в охапку, коснулся лица губами, притянул к себе.
— Ну, вот и повстречались. — Андрей Гаврилович шлепнул рукавицу об рукавицу, сделал вид, что занимается собачками. — А теперь давайте держать совет. Пусть собачки пока отдохнут.
Они расселись на снегу. Первым заговорил Житнев.
— Я попрошу вас рассказать, — обратился он к Колодяжному, — о вашей базе, ее месте и возможностях связи с Петропавловском. И еще, что вам известно о поисках нашего самолета?
— Я начну с последнего вопроса. — Колодяжный зажал своей могучей ладонью бороду в кулак и стал рассказывать о том, как они с Храмцевым узнали о пропаже самолета от вертолетчика, садившегося возле их избушки.
— Теперь о возможностях связаться с Петропавловском, — продолжал он. — Батареи питания нашего передатчика окончательно иссякли, и мы не можем вызвать область. Действует только приемник. К тому же по графику Вулканологического института мы сейчас уже должны находиться в пути к Долине гейзеров, а оттуда двигаться к Тихоокеанскому побережью, в район поселка Жупаново. Там нас должен забрать вертолет или самолет «АН-2».
— Сколько километров от вашей избушки до Жупаново?
— По реке около двухсот километров, а через гейзеры, если идти по плато напрямик, немногим больше ста пятидесяти километров.
— Та-ак, — раздумывал вслух Житнев, — нас всего будет на две упряжки семь человек, не считая новорожденных. Трудно будет выходить… А тут еще со дня на день надо ждать резкого потепления, и тогда все поплывет.
— По многолетним данным метеослужбы, это случится через восемь — десять дней, — пояснил Колодяжный.
— Всяко бывает, — вставил реплику Андрей Гаврилович. — Бывало и раньше и позже…
— Что вы предлагаете, Андрей Гаврилович? — спросил Житнев камчадала.
— Поскорее спускаться по реке к Жупаново, — ответил тот, дымя трубкой. — В случае чего, переждем где-нибудь на берегу. К тому ж ребятам наказали, чтобы они сразу отбили телеграмму в Петропавловск или связались по телефону и сообщили о нас.
— Если сумеют добраться, — заметил Ашот.
— Это тоже верно, — согласился Андрей Гаврилович. — Ну а пока, что ж, будем двигаться до вашей избушки. Никита, — обратился он к Колодяжному, — ты возьми Вику на свою нарту и одного из товарищей летчиков. А остальные будут на моей нарте, мы пойдем вслед.
Было около часу дня, когда караван тронулся в путь. Солнце уже не то, чтобы грело, а натуральным образом припекало. Снег шуршал, оседая под утренней ледяной пленкой. Он заметно становился мокрым, поэтому нарты шли тяжело. Собачки, длинно высунув розовые языки, изо всех сил упирались в ременные шлейки. В нартах сидели только женщины. Мужчины бежали рядом, понукая собак и помогая им.
У передней нарты, в которой сидела Вика, бежали Колодяжный и Житнев, вторую, загруженную сильнее первой, подталкивали Андрей Гаврилович и Мурутян.