Мандаринка всегда была объектом добычи охотников — из-за красивых перьев и вкусного мяса. Может быть, потому она и избрала жилищем дупло.
Корней Гаврилович всегда питал к этим птицам какую-то особенную любовь, и ему хотелось лучше узнать их жизнь. Вот и сейчас, проследив стремительный полет самца над водой, он стал искать дупло на ближайших черемухах. Скоро он разглядел его на полузасохшей старой черемухе, косо наклонившейся с релки над галечным берегом. Дупло находилось на высоте в три-три с половиной метра. Потом он облюбовал густую куртинку диких яблонь, в которой можно хорошо укрыться. Здесь будет постоянный наблюдательный пункт: нужно проследить прилет самца мандаринки к гнезду, в котором самка сейчас высиживает потомство, и определить примерно, чем он потчует самочку. Заодно нужно сфотографировать его.
Внимание натуралиста теперь привлекла песчаная коса, протянувшаяся вдоль прибрежной стены тальника до устья Барсучьего ключа. Золотистая, чистая, она была похожа на неисписанный лист бумаги. Но «лист» был не совсем неисписанным: кое-где виднелись строчки следов, и это заинтересовало зоолога: здесь можно было кое-что прочесть. Вот замысловатая кружевная строчка куличковых лапок-крестиков. Она то идет зигзагами, то тянется прямым шнурком, то начинает петлять. А это что за пятачки с четырьмя кончиками-когтями? Они идут косыми парами, расставленными довольно далеко одна от другой, сантиметров на десять. Корней Гаврилович присел, стал внимательно разглядывать их. Черепаха! Кожистая уссурийская черепаха! Нужно проследить ее маршрут. Так, вот она вышла из воды, направилась через косу к тальникам. Зачем бы? Ведь она водяное животное. Натуралист полез в заросли тальника. Не прошел он и пяти метров, как услышал впереди сильный всплеск. Вскоре он оказался возле неглубокого, округлого озерка с темно-янтарной прозрачной водой — пересыхающего болотца с илистыми берегами. Вот и след черепахи на иле — она только что бросилась в воду, облачко мути еще расходилось от берега.
Кожистая уссурийская черепаха — не часто встречающаяся рептилия. От своих сородичей — степных и морских — она отличается чрезвычайно скрытным образом жизни и осторожностью, агрессивным характером и далеко не черепашьей подвижностью. Она водится у нас только на Дальнем Востоке: в бассейне Уссури и по Верхнему и Среднему Амуру. Ее родная стихия — вода, преимущественно тихие протоки, заводи, пойменные озера, где она питается раками, моллюсками и мелкой рыбешкой. Но встречается она также и в самом русле Уссури и Амура. Рыбакам случается ловить ее на крючок с живцом при помощи перемета или закидной удочки.
На верхних правобережных притоках Уссури, в частности на Имане, были случаи, когда она укусами наносила серьезные раны купальщикам. Клювообразные ее челюсти — костяные пластины с острыми краями — способны замыкаться намертво, отрезая, словно щипцы-кусачки, захваченный участок кожи.
В питании эта черепаха — активный конкурент таких полезных промысловых рыб, как сазан, сом, верхогляд, желтощек и другие. Кроме того, она в большом количестве поедает икру рыб, нерестящихся на траву в пойменных озерах и протоках, и лососевых рыб, нерестящихся в донном галечнике таежных рек.
Корней Гаврилович решил во что бы то ни стало добыть черепаху, чтобы изучить содержимое ее желудка, а мясо можно будет употребить на суп, оно почти не отличается по вкусу от гусиного. Он шуровал палкой в болотце до тех пор, пока черепаха не вцепилась в нее намертво. Тогда он вытащил ее на берег и в таком положении принес в лагерь.
Возле очага уже хлопотали Сергей и Юрий, варили уху. Улов оказался отличный: два ленка и небольшой таймень. Завидя шефа с черепахой на палке, они пришли в изумление.
Пока Кузьмич доваривал уху, ребята, вооруженные ножом и скальпелем, принялись вскрывать черепаху, предварительно умертвив ее. Желудок ее оказался заполненным мелкой рыбешкой — мальками осенней кеты.
— А ну-ка, подсчитайте вес пятидесяти взрослых кетин! — обратился Бударин к своим ученикам. — Минимум полтора центнера — годовое пропитание одного человека! Ну а теперь пора завтракать да браться за дело.
ДЕТЕНЫШИ И ДЕТОУБИЙЦЫ
Как и всегда после урожайного года в тайге, Большая семья нынешней весной увеличилась — ее поголовье почти утроилось. Одна лишь Хара принесла двенадцать полосатых поросят. Первые три дня она совсем не вылезала из своего тайна, надежно укрытого под кучей валежника и лесной ветоши: нужно было дать им окрепнуть да и самой отдохнуть после родов. Поросята в это время только сосали молоко и спали под шерстистым, теплым брюхом матери. Но с каждым днем они становились все более активными, и на четвертый день Хара вылезла с ними из своей темницы на свет. Сначала полосатое племя льнуло к ее ногам, боясь отойти в сторону хоть на шаг, но вскоре освоилось и стало шустро искать корм вокруг. Детенышей манили аромат прошлогодних листьев, молодая зелень, проснувшийся весенний лес.