На этот раз кровожадная свора — сама Харза, ее супруг и нынешний их выводок из трех щенков — «спланировала» охоту по-иному. Харза укрылась в засаде неподалеку от устья Барсучьего ключа, там, где пролегает тропа кабарожки к скалам-отстоям, а ее семейка устроила на Элху с детенышами облаву. Никакое другое животное из семейства куньих не умеет охотиться подобным Образом. Здесь все предусмотрено: кто и как будет окружать, куда и каким образом загонять, кто и где должен находиться в засаде. Все эти обязанности распределены с точным учетом способностей того или иного «охотника». Сейчас облавой «руководил» самец, в засаде находилась самка, а роль загонщиков выполняли щенки.
Шорох шагов подкрадывающихся хищников Элха услышала, когда «загонщики» находились еще довольно далеко, метрах в двадцати. Легкий посвист, и кабаржата насторожились. Потом легкими прыжками мать стала уходить к скалам. Пропустив вперед детенышей, она подгоняла их сзади. Но вот, услышав погоню, она снова свистнула, теперь резко и отрывисто, и вся семья будто поднялась на крылья и стремительно понеслась к спасительным скалам. Перемахнув через Барсучий ключ, кабарожки были уже почти у цели, когда в воздухе, поперек их пути, мелькнуло что-то длинное, вытянутое, с распушенным хвостом и бело-зеленоватым нагрудником и брюхом. Расчет хищницы был точен — она упала прямо на спину детеныша, бежавшего первым. Они вместе перекувырнулись, свились клубком, раздался предсмертный крик кабаржонка…
Через минуту Элха с уцелевшим детенышем, перепрыгнув через несколько расселин, оказалась на одном из уступчиков обрыва, отрезанном от материкового склона пропастью. И хотя они были теперь в безопасности, Элха долго еще вся дрожала, а кабаржонок льнул к ней, стараясь найти укрытие под материнским брюхом.
Это было утром. Почти до полудня отстаивалась Элха на скале. А тем временем произошло важное событие.
Растерзав кабаржонка, Харза повела свою разбойничью ватажку в сторону кедрового бора. Там паслась Большая семья. Весенние поросята были еще в таком возрасте, когда две куницы вполне могли управиться с одним поросенком. По пути куницы решили заглянуть в одно местечко, где в последнее время не раз лакомились то битой вороной, то кусками мяса изюбра, то свежей рыбой. Вскоре Харза уловила знакомые запахи. Они привели ее в углубление, напоминающее небольшую нору. Харза, по своему обыкновению, первой кинулась на добычу. Едва она ухватила кусок мяса, как позади что-то хлопнуло, до смерти испугав хищницу. Она кинулась было вон из углубления, но выхода не нашла. Разбойница металась туда-сюда, пробовала царапать стенки, пол, потолок когтями, грызть зубами металлическую проволоку стенок — все напрасно! Она была в клетке-ловушке.
Та же судьба постигла и самца — вместе с одним из щенков он угодил во вторую клетку-ловушку, метрах в тридцати от первой. Оставшиеся на свободе щенки до самого вечера не отходили от клеток, пока не подошли люди.
Во второй половине дня Элха с оставшимся в живых детенышем покинула отстой. На этот раз она решила пренебречь возможной опасностью со стороны Человека и вернуться на Черемуховую релку. Но служилось так, что именно в этот день, под вечер, сюда пожаловали Уга и Буга.
Черемуховая редка еще целую неделю после ливня была похожа на довольно узкий островок шириной метров двадцать — тридцать. Сами черемухи были немного подтоплены лишь со стороны Моховки, со стороны же залива-старицы оставалась незатопленной часть луговины с высоким травостоем: здесь и паслась теперь Элха. У кабарги, как и у всех копытных, великолепно развит слух; не случайно же у них, как правило, длинные, всегда настороженные, очень подвижные уши. Но как будто в противовес этому все хищники, особенно росомахи, умеют ходить почти неслышно. Под их лапой никогда не треснет ветка, не зашелестят листья. Но у росомахи есть слабое место — присущий ей специфический запах, выдающий ее. Такие копытные, как изюбр и кабарга, обладающие на редкость тонким обонянием, чуют его за десятки метров. Не случайно росомаха подкрадывается к своей жертве только с подветренной стороны.
Но сегодня ветер дул с юга, а Черемуховая релка протянулась с юго-востока на северо-запад. Росомахи не знали места выпаса кабарожек, они просто вели их след от устья Барсучьего ключа в надежде выйти на добычу. И след вывел их в таком месте, где кабарожкам трудно маневрировать и использовать первейшее свое средство спасения — быстрые ноги.
Элха учуяла знакомый запах росомах уже в ту минуту, когда хищники появились на Черемуховой релке. В другом месте она тотчас же ускакала бы как можно дальше от него. Теперь путь к отступлению был один — до конца релки. А дальше? Вплавь? Но росомахи лучше кабарожек умеют держаться на воде и быстрее плавают, хотя бегают по суше гораздо медленнее.