И помощь подоспела. Но не к нему, а к Стурле.
Сначала прилетело копье, от которого Сергей вряд ли уклонился бы, но метатель очень удачно поскользнулся, и копье воткнулось в ворота. Сообщив заодно о появлении еще одного врага.
Против двух хускарлов Сергей не устоял бы. Но к нему тоже подоспела помощь. Нарви.
Стурла тут же переключился на него, а промазавший копьеметатель попытался прервать жизненный путь Сергея посредством секиры и подхваченного с земли, вернее, со снега копья.
Сергей по-прежнему играл от обороны. Зачем рисковать и форсировать, когда вот-вот подоспеют люди Торварда?
Но ярла и его людей опередил Дерруд. Убийца упал на Сергеева противника аки коршун на тетерева. Мах клинком – и фонтан кровищи. А вот убивать Стурлу Дерруд не стал. Рванул к прорубленной в воротах дыре.
И понятно почему. Из дырки как раз вылез перепачканный в саже свей. И второй уже на подходе.
Но Дерруд справится. В этом Сергей был уверен. А вот Нарви – не факт. Стурла как раз врезал дану по шлему. Лязгнуло знатно. А главное – Нарви повело. От одного удара он кое-как ушел, а вот второй… Второй пресек Сергей, рубанув Стурлу по плечу. Свей засек удар боковым зрением и вывернулся так, что клинок прошел вскользь по кольчужному рукаву. Стурла же на развороте ухитрился левой рукой ухватить Сергея за кисть правой и треснуть его оголовьем рукояти (для клинка слишком близко) в лицо.
От удара Сергей увернулся, а левой нащупал на поясе нож и воткнул его Стурле в ляжку. Воткнул, провернул, выдернул и полоснул свея по левому запястью.
И отскочил, когда хватка ослабла.
Стурла махнул ему вдогонку мечом, но без прежней точности и скорости, так что Сергей без труда ушел в сторону и сделал то, что не вышло с первого раза. Оставил Стурлу без правой руки.
И тут дела стали совсем скверными, потому что враги, не дождавшись открытия ворот, полезли через стену.
– Дерруд! Сверху! – закричал Сергей, подхватывая оседающего на снег Нарви, готовясь принять последний бой и…
Наконец-то! Торвард с командой.
Нападающих было больше. Там, снаружи. Здесь – нет. Десятка полтора успели перебраться через частокол, спрыгнуть во двор… И умереть. Примерно столько же скопилось на заборе. Спускаться они не спешили. По возможности перехватывали копья, которые метали в них снизу, и отправляли обратно.
– Отвлекают, – пробасил Дерруд, левой рукой приводя Нарви в вертикальное положение. – Ставлю полмарки: сейчас где-то там, – жест в сторону центра гарда, – сотня диких свейских свиней уже перелезла через изгородь.
– Если тебе нужны полмарки, я тебе и так дам, без спора, – сказал Сергей. – Что меня радует: я вижу Торварда, но не вижу Грума. И не думаю, что он спит. Наши в длинном доме остались?
– Да. Я велел ждать.
– Они и ждут, – подтвердил Сергей. – Кто-то в длинном доме, а кто-то – на нем.
– Отпусти меня, Убийца, – подал голос Нарви. – Я в порядке.
– А мы – нет, – заявил Сергей.
Из глубины гарда раздался многоголосый рев, а затем грохот и лязг железа.
Дерруд оказался прав. Скельдум перебрался через стену с другой стороны. Прав был и Сергей: врагов нашлось кому встретить. Но их все еще было больше.
– Отходим, – решил Сергей. – К длинному дому.
Все его люди оказались там. Ну почти все. Бура не было. Как выяснилось позже, варяг спросонья увязался за Торвардом и угодил в общий свейский строй, из которого, как водится, два пути. К победе или за Кромку. Что Буру, как профессиональному вояке, было отлично известно.
Еще у входа в длинный дом ошивалась целая толпа свеев из Торвардовых бондов. Именно толпа, потому что командовать ею было некому. Ни одного хирдмана поблизости не оказалось. И, само собой, длинный дом был полон беженцев: женщин с детишками. Ну а куда им бежать, если не сюда?
Бонды, понятно, не гридь. Но это все же свейские бонды. Щиты-копья держать умеют.
– Слушай меня! – крикнул Сергей по-нурмански. – Кто меня не знает: я хольд Стемида-конунга! Будущий зять вашего ярла! Дерруд! Милош! Постройте их!
– Вы, убогие! Что топчетесь, как куры по двору! У кого щиты – ко мне! Живо!
– Кто без щитов – ко мне! – подхватил Милош. – Бегом, бегом! Кочень! Бушуй! Пособите им древком по сракам!
Пошел процесс.
Сергей нырнул в дом, продрался сквозь охающую и плачущую массу к своей койке-лавке. Лук был на месте. И туго набитый колчан тоже.
Заметил на помосте у божков Кольгриму, окруженную мамами-женами-дочерьми хирдманской элиты. Помахал луком, крикнул, перекрывая гвалт: