— Всё верно, но даже ему не стоит знать о твоей реальной личности. Император строго наказал скрывать её ото всех. Ты меня услышал? — скрипит, как гусиное перо по бумаге, голос собеседника.
— Я не нарушу приказа владыки.
— Вот и славно. Джихвэй прибудет сюда через семь минут, а пока приведи себя в порядок. Что-то ты побледнел, как саван.
— Мигрень, — отмахиваюсь я.
Вскоре рядом появляется бесплотная тень, стремительно обрастая деталями. Чёрный доспех, маска, скрывающая верхнюю половину лица, но оставляющая рот открытым. От новоприбывшего веет чем-то неуловимо знакомым. Я пытаюсь ухватиться за эту ниточку памяти, но вместо этого ощущаю лишь всколыхнувшуюся глухую неприязнь. Что… Почему?..
Сдерживаюсь, пристально изучая нового соратника. Оборачиваюсь, собираясь задать вопрос Нобору, но его стул уже пуст. Лишь остаточный шлейф Ки в воздухе намекает на безупречно исполненную технику перемещения. Настолько искусно, что я даже не уловил колебания энергии.
— Тигр, — ухмыляется Джихвэй, усаживаясь напротив. — Отныне тебя будут звать так. Не самый оригинальный позывной, зато он сам выбрал, когда вступал в Братство. Прежде его звали Люй Ше, родом не из столицы, но давно уже перебрался сюда вместе с сестрой и младшим братом. Они в деле не замешаны, можешь о них не беспокоиться. С братом он почти не общается, только иногда анонимно помогает ему деньгами. Догадываются, небось, от кого, но виду не подают. Раньше вся семейка жила в небольшом городке к югу отсюда, но как родители померли, подались в столицу.
Известие о наличии у моей цели родных вызывает горькую усмешку. Не хотелось бы обрекать их на потерю брата, но хотя бы им самим ничто не будет угрожать. Ради благополучия Империи придётся и не на такое пойти. В конце концов, малые жертвы оправданы, если помогут избежать больших потрясений. Так ведь?..
Я тут же одёргиваю себя. С каких пор жизнь невинных людей стала для меня разменной монетой? Эта мысль вызывает брезгливое отторжение. Как и сидящий напротив человек. Хотя в прошлую нашу встречу он не давал мне поводов для неприязни.
— Какую роль во всём этом играет его прошлое? Может, перейдём ближе к делу? — не выдерживаю я, мечтая поскорее избавиться от раздражающего собеседника.
— Прошлое очень даже важно, — отвечает он, перейдя на странный говор, звучащий непривычно для моего уха. — Люй Ше родом из Солнечной долины, а там толкуют примерно так. Произношение немного отличается от столичного и остальной Империи, так что перед подменой, тебе необходимо овладеть им.
— Объясни особенности, и я попробую прямо сейчас, — пытаюсь повторить диалект, но выходит так себе.
— Думаешь, сможешь овладеть этим наречием за пару часов? Мне даже на такой уровень скудоумия потребовалась неделя, — зубоскалит Джихвэй и вворачивает непонятное словечко. — Шама!
— Это ещё что значит? — требовательно спрашиваю я.
— Так звучит универсальное ругательство на диалекте Солнечной Долины, — усмехается Тень. — В том местечке за словцом в карман не лезут. Отвести душу бранью — дело обычное. Ты уж постарайся перенять эту привычку, чтобы вжиться в образ.
Он принимается посвящать меня в тонкости говора тех мест, особо упирая на излюбленные Тигром обороты и присказки. Я схватываю на лету. Всё же в армии приходилось общаться с уроженцами всех уголков Империи, так что ухо приучено к разным диалектам.
Освоив азы, перехожу к сути моей миссии. Джихвэй протягивает тоненькую книжицу.
— Здесь всё остальное. Пока следил за Тигром, записывал, как он общается и какие словечки вворачивает. Тебе пригодится.
— Спасибо, — киваю, пряча исписанные мелкими иероглифами страницы за пазуху. — А до Братства чем Люй Ше промышлял?
— Про то, чем он до столицы занимался, сведений негусто, но кое-что я всё ж разузнал, — в голосе Джихвэя прорезаются самодовольные нотки. — Тигр не из именитого рода, но дар к боевым искусствам в нём пробудился рано. С малолетства семья в нищете прозябала, а Люй Ше от богатеньких да сильных мальчишек только тумаки да издевательства терпел. Но это ровно до той поры, пока в нём Ки как следует не заиграла. Он и без того смелый да напористый был, а уж когда встал на Путь, всё кардинально поменялось. Он и так был не из робкого десятка, а немного овладев своей силой, стал отвечать обидчикам, за что всю его семейку выгнали из деревни.
— Обычно незнатные дети подаются в школы боевых искусств или секты. Он что, пошёл иной стезёй? — вставляю я вопрос.
— Да. Не было у него иного выбора. Деревенский староста уж постарался, чтобы ни одно приличное заведение парня не приняло. Поговаривают, уже тогда Братство на него глаз положило. Небось, ещё когда он в деревне своим недругам рёбра ломал. Иначе с чего бы ему, без должного обучения и доступа к техникам, удалось набраться такой силы, чтобы давать отпор обидчикам, также владеющим Ки?