— Нет… Шурик перенес запись на завтра. Говорит, простыл немного…
Шура Ваганов — очередная восходящая звезда на поп-небосклоне. Этот молодой смазливый сладкоголосый блондин с голубыми глазами с первых же дней своего появления на эстраде завоевал миллионы сердец девочек-подростков и спустя год уже выпустил несколько клипов и один сольный диск. И не так давно продюсер Полины Мельниковой, также начинающей певицы, а в прошлом — модели, и продюсер Шуры Ваганова договорились о записи совместной песни, а в скором времени и клипа на нее, их подопечных, посчитав это прекрасным пи-ар ходом для обоих.
— У меня наличных почти нет, — сообщил тем временем Климов, заглянув в свой портмоне, — только карточка… Пойдет?
— Пойдет… Все ж лучше, чем ничего…, - притворно вздохнула Полина, покачав своей головкой с копной рыжих вьющихся волос, и быстро выхватила у него заветную карточку. — Спасибо, — запечатлела она потом поцелуй на его щеке.
— Обещай много не тратить! — предупредил ее Игорь уже в дверях. — А то я тебя знаю!..
— Обещаю! — покорно кивнула та, но в ее зеленых глазах плясали непослушные чертики, говорившие совсем об обратном…
— Игорь Леонидович! — подхватилась со своего места при виде Климова на пороге приемной его секретарь; в одной руке она держала телефонную трубку, другой же ладонью зажимала его микрофон, по-видимому, чтобы на другом конце провода не было слышно их разговора.
— Доброе утро, Лена, — кивнул ей Игорь.
— Это Куропатов звонит, — возбужденно зашептала она дальше. — Уже второй раз за полчаса… Все о вас спрашивает… И, похоже, он нервничает… Будете разговаривать?
Владимир Куропатов возглавлял филиал строительной компании Климова в Твери, и неделю назад у него возникли серьезные проблемы с одним поставщиком, и эти самые проблемы никак не хотели решаться без участия самого Игоря.
— Переключай, — обреченно махнул рукой Климов. — И сделай мне, пожалуйста, кофе, а то я сегодня не успел позавтракать…
— Чего такой озабоченный? — зашел через несколько часов к Игорю в кабинет его заместитель Дима. — Опять с Куропатовым проблемы?
— И с ним тоже, — ответил Климов, откидываясь на высокую спинку кресла.
— Может, следует найти ему замену? — Дима сел напротив него, фривольно закинув ногу на ногу. — Если он не справляется…
— Возможно…, - задумчиво протянул Игорь. — Правда, там еще поставщики что-то мутят… Даже и не знаю… Кажется, нам в первую очередь придется найти замену этому «АсТрейдингу»… Как-то ненадежно с ними стало… Напрягает все это…, - он вздохнул и тоскливо посмотрел на собеседника. — Какой-то день у меня неудачный сегодня… Сплошные неприятные моменты…
— А что еще не так?
— Еще с женой своей бывшей в обед встречаюсь, — мрачно ответил Климов. — Уж не знаю, что она придумает на этот раз… И заранее напрягаюсь…
— Что-то тебя все «напрягает», — усмехнулся на это его зам. — В последнее время это твое любимое словечко…
— Но это так и есть, — Игорь устало потер лицо. — Если бы ты знал, Димка, как мне все осточертело… Что-то я совсем замаялся… Просто нет сил…
— В отпуск тебе надо, Игорь… Сколько лет ты там не был?
— Года три…
— Целых три года без отпуска! И что ты тогда хочешь?
— Ты прав… Наверное, мне действительно нужно отдохнуть… Вот только разгребусь со всеми этим заморочками — и уеду… Может, в июне… Или в июле… Как получится…
Бывшая жена как всегда опаздывала и появилась на пороге кафе лишь спустя двадцать минут после назначенного времени. Игорь к этому моменту уже успел выпить чашку кофе и стакан минеральной воды, и даже заказать себе горячее. Пока жена шла к его столику, Климов непроизвольно отметил про себя, что выглядит она очень даже неплохо для вечно прибедняющейся и жалующейся особы: каштановые волосы, в «творческом беспорядке» разбросанные по плечам, облегающее стройное тело алое платье, в тон ему ярко-красная помада на губах, лаковые черные туфли на шпильке, перекинутый через плечо темно-серый плащ, и ко всему прочему — тянущийся за ней шлейф пряной туалетной воды.
— Здравствуй, Игорь, — улыбнулась она, присаживаясь напротив. — Рада тебя видеть.
— Привет, — ответил тот, всем своим видом демонстрируя, что не разделяет ее радости. — Ты опоздала, Наташа…
— Долго ждала транспорта, — невинно взмахнула женщина длинными накрашенными ресницами.
— Это такси, что ли, на котором ты приехала? — приподняв одну бровь, заметил Климов и кивком показал на окно, из которого отлично был виден подъезд к кафе.
— Вот поэтому и пришлось ехать на такси, что не дождалась автобуса, — нисколько не смутившись, ответила Наталья. — И я ужасно проголодалась, — она снова улыбнулась и кликнула официанта.
Игорь подождал, пока она сделает заказ, после чего проговорил:
— Я потерял уйму времени, пока тебя дожидался, поэтому давай, Наташа, сразу перейдем к делу. Что тебе надо?
— Игорь… Ну, зачем ты так резко? — в ее голосе послышались нотки обиды, а в бархатно-карих глазах даже сверкнули слезы. — Давай вначале расскажем друг другу о своих делах… Поговорим о жизни… О нашей дочери… Или тебя совсем не интересует Даша?
— Я с ней общаюсь почти каждый день, и, возможно, намного больше в курсе ее дел, чем ты, Наташа…
— Игорь, почему ты так со мной обращаешься? — с оскорбленным видом прошептала та. — Тебе нравится меня унижать? Или ты до сих пор мстишь мне за…
— Прекрати! — резко оборвал ее Климов. — Не будь о себе такого высокого мнения… Я просто хочу побыстрее решить все вопросы с тобой, ясно? Поэтому повторяю: что тебе от меня нужно?
Наташа молчала, отведя глаза в сторону.
— Говори же! Иначе я сейчас уйду! — пригрозил Игорь. — Мое терпение…
В этот момент появился официант с горячим блюдом для него, и Климов пришлось осечься. Но, когда они снова остались одни, он испытующе глянул на жену, и та наконец произнесла:
— Игорь, я хочу вернуться к тебе.
— Что? — Климов не поверил своим ушам.
— Я хочу, чтобы мы снова были вместе, как раньше…, - с легким пафосом повторила она. — Я много думала об этом… Я знаю, что виновата перед тобой… Что совершила ошибку… Но всем свойственно ошибаться… И надо уметь прощать, дорогой, — Наталья накрыла его руку своей ладонью и проникновенно заглянула ему в глаза. — И ты меня прости…
— Я тебя уже давно простил, — Игорь выдернул свою руку из-под ее горячей ладони.
— Это значит, что ты согласен? — просияла та.
— Это всего лишь значит, что я не держу на тебя зла, — сдержанно ответил он. — И больше ничего.
— Неужели ты не хочешь все вернуть, дорогой? Вспомни, как мы были счастливы тогда…
— Наташа, — Климов отодвинул от себя тарелку и внимательно посмотрел на бывшую жену. — Я не люблю тебя больше. И даже не испытываю к тебе ненависти. И ревности тоже. Я равнодушен к тебе. Ра-вно-ду-шен. Понимаешь? Я воспринимаю тебя только, как мать моей дочки. И все. Ты мне больше не нужна. Ни в какой роли.
— Этого не может быть…, - в глазах женщины снова заблестели слезы. — Ты же так тогда переживал… Я знаю… Ты ведь меня любил…
— Да, я любил тебя. Безумно. А потом, когда ты ушла, — ненавидел. Тоже безумно. А потом мне стало все равно. И я начал жизнь заново. Без тебя. И, оказывается, у меня это неплохо получилось. Ты исчезла из моей жизни. Навсегда. И я тебя не хочу в ней больше видеть. Никогда.
— И когда ты стал таким жестоким, Игорек? — с горечью проговорила Наташа, а по ее щеке скатилась одинокая слезинка. — Ты ведь раньше был таким добрым, отзывчивым, заботливым…
— Жизнь заставила, — усмехнулся Климов, ни на секунду не воспринимая ее наигранные слезы и обиды всерьез. Что-что, но актрисой его бывшая жена всегда была отличной. — И, между прочим, Наташа, ты как-то забыла, что у меня сейчас есть женщина, с которой я живу и, возможно, в скором времени женюсь на ней…
— Кто?! Эта малолетняя певичка? — слезы ее в раз высохли, и она презрительно фыркнула. — Полина Мельникова? Ей хоть двадцать есть?
— Двадцать один, — ухмыльнулся тот.
— Двадцать один! — вновь фыркнула Наташа. — Да она тебе в дочери годится!