– Ваш благородь?! – нараспев повторял тучный бородатый казак, наклоняясь ухом к двери и слегка постукивая кулачищем в доску.
– Кому сказано? Вон!! – грозно раздалось изнутри. – Зарублю! – люто орал хорунжий.
– Подчиненные переглянулись. Вести дальнейшие переговоры бесполезно. Муравьев вообще куда-то сгинул на своем горячем Воронке. Гражданским начальникам хорунжий не подчинен. Да и нет здесь сейчас никого, кроме старшего десятника. Инженеры Покровский и Магеллан уехали в контору дистанции.
– Делать неча, пошли ребяты, – казаки гурьбой направились к бревенчатой конюшне. Распахнули широкие тесовые ворота. Вынув из холщового мешка скребки и щетки, принялись чистить лошадей.
8
На зеленом сукне стола разложены большие бумажные листы, испещренные цветными линиями технической схемы строительства магистрали.
– Надобно понимать, господа, что Амурский участок считается связующим звеном всего Транссиба. И все ошибки, допущенные нами теперь, простительны быть не могут, – говорил инженер Магеллан.
– Это верно, опыт достаточен, – поддержал коллегу Покровский, но его перебил инженер Германовский: – Прошу прощения, но позвольте полюбопытствовать, вы сами-то изволите строить с самого начала? С девяносто первого?
– Не понял вас? – Покровский смотрел на Германовского.
– В смысле, строили весь Транссиб?
– Нет. Именно лишь Амурская железная дорога. Но здесь имеются более опытные кадры, – Алексей почтительно кивнул на Магеллана.
– А, собственно, о чем речь? – Иосиф Магеллан вопросительно поглядел на Германовского.
– Да, нет, господа хорошие, – Германовский скрестил руки перед собой, – вы не так поняли, я не желал бы умолять чьи-либо заслуги и подсчитывать долгие месяцы, проведенные в Сибири на строительстве. Я о том, что надо предлагать конкретные пути разрешения проблем, в равной степени стоящих перед нами.
– Позвольте, господа инженеры, наконец, перейти к предметному разговору, – вмешался в дискуссию Зеест. – Германовский и прав отчасти и не совсем, да ладно, – Борис Васильевич махнул остывшей трубкой. – Да, существует, действительно, больная проблема, связанная с вечной мерзлотой. Вспомните весну прошлого года. Трещины в новых постройках, приведшие к тому, что спустя время, развалились фундаменты новых объектов.
Инженеры молчали. Им известно многое о вечной мерзлоте. Ее коварные свойства подробно описаны в отчетах Обручева, производившего в Забайкалье первые изыскания будущей трассы. О своенравном характере сибирской вечной мерзлоты читались лекции с кафедр Института путей сообщения. Если бы Покровскому и его коллегам довелось вновь попасть на те лекции, непременно бы попросили профессора Гукермана подробнее обратить внимание слушателей на свойства сибирских зимних наледей – этом природном явлении, чрезвычайно опасном для такого вида строительных работ, как прокладка железнодорожной магистрали.
Наледи. Огромными белыми грибами изо льда-монолита вырастали они из-под ближних отсыпок, порою, прямо у полотна. Увеличиваясь и оплывая, затягивали шпалы и рельсы на отрезках пути до тридцати и более саженей. Рядом с песчано-глинистой насыпью кипели ключи. Стоял плотный туман, который рассеивался лишь к полудню.
«Не хочет сдаваться человеку вечная мерзлота. Льет крокодиловы слезы», – шутил как-то Северянин по этому поводу.
– Прошу понять, что железная дорога строится с учетом введения в эксплуатацию сразу. Целиком и полностью. Неожиданности исключаются. Мы их обязаны просто вычеркнуть из допустимой вероятности. Поезда должны пойти не позднее указанного Петербургом срока. И поэтому все, что предписано циркулярами министерства, мы обязаны исполнить в срок. Это, что называется, говоря казенным языком, господа, – Зеест внимательно смотрел на инженеров. – Самое же сложное в теперешнем положении – не подвести наших коллег на соседних железных дорогах. Мы-то отчасти в выигрышном положении, поскольку имеем какой-то опыт, как справедливо заметил молодой инженер Покровский Алексей Петрович, накопленный нашими предшественниками при строительстве той же Забайкальской железной дороги. Ответственность же наша возрастает оттого, насколько скоро и качественно сдадим свой отрезок Транссиба, позволяющий открыть в России сквозное движение от столицы до самой окраины, от Петербурга до Владивостока…