Лично для меня он был полубогом. Я даже мысленно не мог мечтать попасть на работу к нему в отдел. Да и чем молодой лейтенантик, недавний выпускник, мог привлечь внимание этого человека?
— И не считайте, лейтенант, что вы уже перевелись из моего отдела. — Кажется, Шеф был не слишком рад моему назначению. — Завтра в восемь ноль-ноль придешь вот по этому адресу. Там с тобой встретится сам Фролов. Только после беседы он примет решение. Все. На сегодня можешь быть свободен. Считай, что у тебя сегодня выходной.
Сбитый с толку и ошеломленный, я пулей вылетел из кабинета. В этот момент подтверждались мои самые оптимистические ожидания. Теперь главное было ухватить удачу за хвост. Впереди будет сложная, в этом не сомневаюсь, работа. Фролов никогда не занимается пустяками. Если я справлюсь… Если мне удастся получить высокую оценку моей работы у Фролова… То меня обязательно переведут на более ответственную работу. А там… А там уже возможна и работа за границей. Именно об этом были мои мечты с того момента, как в детстве посмотрел фильм «Семнадцать мгновений весны». Сейчас, конечно, я уже не был тем наивным ребенком. Мечта померкла и уступила место реальной жизни, но никогда не исчезала совсем.
2
На место назначенной встречи я явился ровно в восемь. Вышел на набережную реки Москва. По моему мнению, такая пунктуальность должна была понравиться моему будущему начальнику. Фролов меня уже ждал. Если бы он сам не подошел ко мне, я никогда не узнал бы в этом невзрачном человеке легендарного разведчика. При виде меня он улыбнулся и протянул руку:
— Фролов Николай Владимирович.
— Лейтенант Якимцев Петя, э-э, Петр Семенович, — я отчаянно покраснел. Надо же было такое ляпнуть при знакомстве с моим будущим начальником: Петя. Что он обо мне теперь подумает?
Однако Фролов сделал вид, что не расслышал моей оплошности.
— Вот мы и познакомились. Давайте на сегодня забудем о том, что я ваш начальник, а вы мой подчиненный. Я хочу просто поговорить с вами, понять вас. Поэтому обращаетесь ко мне по имени отчеству. Договорились?
Почему-то мне сразу понравился этот человек. Раньше я восхищался им, но это восхищение было какое-то отстраненное. Так восхищаются героями Гражданской или Великой Отечественной войн. Они герои, а ты обычный человек. Тех героев даже за людей уже не считаешь — полубоги, богатыри, сверхлюди. Фролов же был совершенно обычен. Даже обидно за всех героев становилось. Его даже не заметишь, столкнись с ним на улице. Но, несмотря на это, что-то притягивало в нем. Было у него что-то такое, что располагало к нему людей, заставляло их расслабиться в его обществе.
— Хорошо, товарищ… Николай Владимирович.
Фролов как-то по-особому глянул на меня: вроде с усмешкой, но усмешкой не злой и совершенно не обидной.
— Вы ведь еще очень молоды, лейтенант. Мне бы хотелось дать вам один совет: никогда не изменяйте себе, чтобы понравиться начальству. Это редко производит хорошее впечатление.
Я покраснел, уже второй раз за пять минут беседы с этим человеком. Никогда раньше такого со мной не было.
— Это так заметно?
— Нет, но я читал ваше досье. В нем, в частности указано, что вы не любите никуда опаздывать и всегда предпочитаете приходить минут за десять до назначенного времени. Сегодня же вы появились с последним ударом часов. Стояли в каком-нибудь подъезде, ожидая, когда начнут передавать сигналы по радио?
— Да, — признался я. — Извините.
Это единственное что пришло мне на ум. Кажется, стоит забыть обо всех своих радужных надеждах. С позором возвращаться обратно в отдел было выше моих сил. Ну надо же быть таким неуклюжим бегемотом.
— Да не расстраивайтесь вы, Петр Семенович. Только тот не ошибается, кто ничего не делает. Только в следующий раз постарайтесь оставаться самим собой. Но сейчас я с вами хотел поговорить не об этом.
Сдерживаю дыхание. Мне было непонятно, почему Фролов назначил встречу здесь, на виду у всех. Однако задавать никаких вопросов я не смел. Судя по всему, дело должно быть крайне важное, но пока о нем не было сказано ни слова.
— Должно быть, ты сейчас гадаешь, почему я назначил встречу в таком людном месте? — словно прочитал мои мысли генерал. — Хочу сразу предупредить: о деле мы сегодня говорить не будем. Сегодня мне хочется просто познакомиться с тобой. Понять тебя. При нашей встрече в моем кабинете доверительной беседы не получится, ты обязательно замкнешься в себе. Я вообще не сторонник жесткой дисциплины и предпочитаю встречаться с людьми в непринужденной обстановке. Давай немного пройдемся.