Отец был сто раз прав, но я решил дойти до конца. Я верил, что Рита не такая, как о ней говорят. Хотел думать, что она тоже где-то вспоминает меня.
Мы весело позавтракали все вместе. Я проводил друзей и попрощался с ними на веранде. Мы договорились встретиться еще через какое-то время. Бей пожал мне руку, Пашка потрепал по плечу, Маша быстро чмокнула в щеку.
Вот и все! Прощай старая жизнь и прежние отношения. Я наблюдал, как Маша, спускаясь по лестнице, подхватила Блонди под руку. Тот нахмурил брови и спрятал глаза, но я вдруг понял, что он обрадовался. Может, теперь он наконец-то успокоится? Зверь, сидевший в нем, станет ласковым и послушным.
— Антон, через час мы едем в клинику, — сказала мама и вошла в дом.
Я остался на веранде и задумался. Как мне разыскать Риту? От нечего делать я рассматривал карту того района Москвы. А если позвонить в другое кафе? Рестораторы должны быть знакомы. Я набрал номер забегаловки под названием «Ситора». Наверняка из той же оперы, судя по названию.
— Слушаю, — ответил бодрый женский голос. — Сколько порций хотите заказать?
— Простите, вы не могли бы мне помочь. Вы знаете хозяина кафе «Кафе-Хаус»? Оно недалеко от вас расположено.
— Нет, — ответили мне и повесили трубку.
Вот черт! Я набрал номер кофейни «Белая черемуха» Такого названия в Москве я не встречал и ни на что особенно не рассчитывал.
— Азамата Григорьевича позовите! — сразу сказал я без долгой прелюдии.
— Какого Азамата? — голос говорил с легким акцентом, я облегченно выдохнул.
— Хозяина «Кафе-Хауса»?
— А-а-а, Азамата! Его здесь нет.
— Я не могу до него дозвониться. Никто не берет трубку.
— Слюшай, дарагой! Азамат кафе закрыл на ремонт. У него жена рожает. Скажи, что передать?
Интонация говорившего показалась мне знакомой. Я напрягся, пытаясь вспомнить. То, что я разговариваю с человеком, знающим толстого кавказца, заставило меня задрожать.
— А Риту позвать можешь? — выпалил я.
Сказал и сжался. На что рассчитываю, идиот? Примут еще за приколиста. Телефон, прижатый к уху, подрагивал.
— Рита-Маргарита, иди к телефону!
— Кто спрашивает? — услышал я далекий, но такой родной голос.
Волнение перехватило горло. Воздух с трудом проникал в легкие и шумно вырывался обратно. От кончиков пальцев неподвижных ног начали подниматься мурашки. Они иглами пробежались по тощим икрам, поднялись по бедрам к животу и выше. Левая рука онемела и повисла плетью, правая уже тряслась, будто в судороге. Теперь я боялся уронить телефон, в котором слышались приближающиеся шаги.
— Да, кто говорит? — раздалось у меня прямо в ухе.
— Это я, — прошептали губы едва слышно.
Я набрал в грудь воздуха, чтобы продолжить, и вдруг захрипел. Пальцы разжались и выронили трубку. До угасающего сознания донесся далекий удар, потом короткие гудки, и свет померк.
Глава 10. Рита
Решение изменить свою жизнь далось мне очень трудно. Я долго сомневалась, а потом вдруг решилась в один момент и сказала себе, что лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном.
Степан и Гарик помогли мне переехать. Они выгрузили вещи из машины и теперь переносили их в директорский кабинет. Из мебели здесь стоял стол, два кресла и большой кожаный диван. В темном закутке была душевая кабина и туалет, а маленькую комнату заполнял всякий хлам.
Отсутствие кухни меня нисколько не смутило: в моем распоряжении находилась замечательная производственная территория, упакованная по последнему слову техники: от жаровых шкафов до новейших плит. Видимо, бывший хозяин потому и разорился, что вложил много средств в техническое оснащение кафе.
Мы дружно вытащили все старые бумаги и вещи и занесли в маленькую комнату кровать для Леночки. Она крутилась рядом и восторженно взвизгивала от каждого нового открытия.
— Мамочка, что это? — ее пальчик показывал на блестящий агрегат для смешивания ингредиентов.
— Здесь я буду делать тесто для тортиков и пирожных.
— А это что такое? — теперь Леночка смотрела на огромный двухкамерный холодильник с прозрачными дверьми.
— А сама как думаешь? — ущипнул ее Гарик, пробегая мимо.
— Это дом Снежной Королевы?
— Точно! Какой умный дэвочка! Вай-вай! Иди, поиграй. Нэ мешай взрослым.
Работа кипела. Мы сделали стену для фотографий. На ней были в нескольких местах чистые квадраты. Здесь я планировала окна для записей.
— А это зачем? — спросил недоверчиво Степан.
— Чтобы молодежь могла оставить память о себе. Ну, знаете, как замочки вешают на мосты.