На этот раз Иштван был не единственным, кто стрелял в них. Они падали один за другим, как быки, которых забивают на свадебном пиру знати. Некоторые из них, падая, издавали вопли боли. Большинство просто умерли, смерть застала их врасплох. У Иштвана было ощущение, что он только что сорвал продвижение по крайней мере роты.
Через некоторое время ункерлантцы решили, что не хотят участвовать в позиции, которую он и его отделение защищали. Они отступили. Он решил не оставаться здесь и попытаться удержаться на месте. “Назад”, - настойчиво приказал он. “Следующее, что они сделают, это нанесут удар по этому месту из всего, что у них есть”.
Как он знал зиму, так он знал и ункерлантцев. Они не отступали с позиции, потому что потеряли надежду ее захватить. Они отступили, потому что хотели нанести другой, более сильный удар. Бегуны - ну, ковыляющие в этой стране - наверняка возвращались к своим офицерам с плохими новостями. У некоторых из этих офицеров были кристалломанты. Очень скоро фьюри обрушится на бойцов, которые осмелились замедлить солдат Свеммеля.
И так, на данный момент, отступаем. Это раздражало Иштвана; его инстинкт, как и у юнкерлантцев, был идти вперед первым. Но он не знал, сколько врагов напало на него. И поэтому он отступил на четверть мили. Пройдя этот участок леса, он знал, что там. Вскоре он и его наставник заняли позицию, столь же сильную, как та, которую они только что покинули.
Едва они устроились, как яйца начали падать на оставленную ими небольшую поляну. “Сержант знает, что к чему”, - весело сказал Сони. Если бы с той поляной ничего не случилось, Иштван потерял бы уважение. Как бы то ни было, он обрел его. Будучи не менее эгоистичным, чем любой другой человек, ему это нравилось больше.
Через некоторое время впереди снова воцарилась тишина. “Что теперь, сержант?”Спросил Кун. Вопрос был наполовину серьезным, наполовину вызывающим - требование к Иштванто доказать, что он такой умный, каким его назвал Сони.
“Теперь мы снова идем вперед”, - сразу ответил Иштван: и реакция воина, и, он был уверен, правильный тактический выбор. “Они снова пойдут в наступление, и они будут уверены, что мы все мертвы. Вот наш шанс показать им, что они неправы. Но мы должны действовать быстро”.
Двигаться быстро было достаточно легко, пока они не приблизились к оставленной ими поляне. Яйца повалили довольно много деревьев, и дьендьосцам пришлось перелезать через них или обходить их, чтобы подобраться поближе к своей предыдущей позиции.
Иштван не возражал, или не очень сильно. “Посмотрите на все эти прекрасные укрытия, которые они нам предоставили, ребята”, - сказал он. “Прижмитесь друг к другу, и тогда мы испепелим их прямо из их ботинок”.
“Это было бы неплохо”, - сказал Сони. “Те большие войлочные штаны, которые они носят, лучше защищают от холода, чем все, что мы выпускаем”. Увидев изрядное количество дьендьосцев в войлочных ботинках, первоначальным владельцам которых они больше не были нужны, Иштван вряд ли мог не согласиться.
“Вот они идут!” Кун зарычал. Может быть, он использовал свою маленькую магию для обнаружения приближающихся к нему людей. Может быть, у него просто был хороший слух и - благодаря очкам - острое зрение.
Ункерлантцы наступали открыто, уверенно - казалось, они были уверены, что их яйца уничтожили всех врагов, которые могли их поджидать. Дураки, подумал Иштван. Они должны были быть новыми людьми, людьми без большого опыта в бою. Ветераны воспринимали бы меньшее как должное. Некоторые дураки жили, учились и становились ветеранами. Иштван был полон решимости, что эти люди этого не сделают.
И снова он решил подождать, пока ункерлантцы не окажутся почти над ним, прежде чем начать стрелять. И снова его люди подражали ему. Они снова устроили ужасную резню солдатам Свеммеля. На этот раз это было слишком тяжело для юнкерланцев. Они бежали, оставляя за собой убитых и раненых.
“Ботинки”, - радостно сказал Сони и принялся снимать их с ближайшего к нему корпуса и надевать себе на ноги.
“Они слишком большие”, - сказал Иштван.
“Они должны быть большими”, - настаивал Сони. “Таким образом, вы можете набить их тканью или чем-то еще, что у вас есть, чтобы они еще лучше согревали ваши ноги”. Но всякий раз, когда он двигался, ботинки пытались соскользнуть. Наконец, выругавшись, он отбросил их ногой и допустил: “Ну, может быть, они немного великоваты”.