– Не знаю, что говорят. Наверное, какую-то ерунду.
– Ну как же ерунду? Про женишка-а… – Купава хитро протянула последнее слово и подпёрла кулаком щёку, глядя на Мавну с прищуром. Тень от длинных ресниц расчертила её лицо тонкими полосками. – Расскажи сама. Кто таков? Откуда?
Мавна обхватила плечи руками, ёжась, будто в солнечный день вдруг озябла. Ей совсем не было весело, как Купаве. Наоборот, по шее пробежали противные мурашки.
– Всё-таки про женишка? А про н… нежака… говорили что-то?
Купава отмахнулась:
– Да какого нежака. Откуда тут нежак? Наши мужики никого в деревню не пустят, разом голову снесут. Это мальчишки напридумывали ерунды.
– Но всё-таки я слышала… – вяло возразила Мавна.
– И я слышала. Много кто слышал. Но Илька им пригрозила не болтать попусту и не говорить такие жуткие вещи, а то дети услышат и спать перестанут. Кому нужна полная деревня неспящих детей?
Мавна стиснула губы. Ей не понравилось, как Купава уводила разговор в сторону.
– Илар побил Мальвала. За то, что тот при всех сказал о нежаке.
Она внимательно посмотрела на Купаву. Подруга иногда гуляла с Мальвалом, но скорее просто от скуки и когда была в подходящем настроении.
– О-ой, видела я, какой он стал некрасивый. – Купава разочарованно вздохнула. – Пришёл тут, а у самого глаз заплыл и зуба нет. Я даже рассмеялась: себя-то видел? А пришёл, пошли гулять, мол. Как же. Засмеют, если с таким «красавцем» увидят.
– И ты отказала? – Мавна издала смешок.
– Ещё бы. Отказала, конечно. Ну ещё и потому, что сплетни о тебе распускает. Хуже девки склочной. Так что Илар правильно поступил.
Мавна вздохнула, вновь вспомнив брата, яростно кидающегося в драку. Она не могла согласиться с Купавой: вряд ли такое поведение можно было назвать правильным.
– С чего он вообще взял, что тот парень – нежак… Ничего не понимаю.
Купава снова махнула рукой:
– Ой, да не слушай. Ты что, мальчишек не знаешь? Позавидовали, стали трепаться. Они-то наверняка все хотели бы, чтобы ты с ними погуляла. А ты ни в какую.
Мавна шутливо ткнула Купаву пальцем в бок:
– Прекрати! И вовсе они такого не хотят. Мало в деревне девчонок, что ли? Зачем им я? Они ко мне за хлебом приходят.
– Ну давай посмотрим. – Купава перевернулась на спину и выставила вверх руку, загибая пальцы. – Красавица – раз. Печёт лучший на много весей хлеб – два. Спокойная, умная – три.
– Купава! – Мавна схватила её за руку. – Прекрати. Пожалуйста. Это ты красавица и умница, а я самая обычная. Ещё и нелюдимая. Таких не очень жалуют. Так что здесь какая-то другая причина. Может, они правда видели нежака, пока я говорила с обычным парнем? Где-то в кустах, например, мог затаиться. Да ну, ерунда какая-то.
– Так лучше расскажи, какой он. Красивый? Высокий? А плечи широкие?
Мавна слегка улыбнулась: такой забавной стала Купава, так засуетилась, подсаживаясь поближе. Но вспомнила незнакомца и вновь поёжилась.
– Не особо. Бледный, худой.
Купава хихикнула:
– Так может, его кормят плохо? Отъелся бы на твоих караваях. В другой раз угости женишка.
Мавна хмуро взглянула на подругу и опустила глаза.
– Ну уж нет. Не хочу я никого угощать. Кому нужно хлеба – те пускай покупают. Мука нам тоже не даром достаётся.
Купава сморщила красивый нос с веснушками – бледными, как капли морошкового сока, тогда как у самой Мавны с приходом лета веснушки на щеках стали яркими, рыже-коричневыми.
– Какая ты скучная. Неужели тебе самой неинтересно?
– Что неинтересно?
Купава заговорщически сощурилась. Её живое лицо ни на миг не оставалось неподвижным, она постоянно то улыбалась, то хмурилась, то забавно поджимала губы. Мавна искоса любовалась ею, такой настоящей и красивой. Стан у Купавы тоже был загляденье: тонкая талия, крутые бёдра и высокая грудь. И Мавна в былые времена завидовала ей, потому что сама всегда была полноватой и вялой, но уже год у неё совсем не оставалось сил для зависти.
– А вот своими глазами увидишь, – сказала Мавна и сама себе удивилась. – Он обещал прийти сегодня. И ты приходи. Посидим у меня до вечера, а потом, глядишь, и… придёт.
Мавна покраснела и отвернулась. Впервые она заговорила и подумала о ком-то так: о том, что хорошо бы, чтобы он пришёл и Купава его увидела. Притом она не была даже уверена, что тот юноша ей хоть сколько-нибудь нравится. Бледный, болезненный даже, какой-то нервный и странный… Нет, и вовсе даже такой не может никому понравиться. Мама бы сказала: ни кожи ни рожи. И всё же… что-то заставляло думать о нём вновь и вновь, и Мавна злилась на себя за это.