Арис тоже ответил ей улыбкой. Он послал Томасу предупреждающий взгляд, после чего рискнул отвести глаза, устремив их на Терезу, склонил к ней голову и... поцеловал в губы.
Томас оторвал от них взор и закрыл глаза. Её мольбы доверять ей, её быстрый шёпот через ткань мешка: «Держись, мужайся» — всё это было только для того, чтобы доставить его сюда без особых забот и хлопот.
Чтобы здесь она смогла выполнить какую-то зловещую задачу, поставленную перед ней ПОРОКом.
— Заканчивайте уже, что ли, — сказал он наконец, не решаясь открыть глаза — ему не хотелось знать, чем они там занимаются, почему притихли. Ему хотелось, чтобы они думали, что он сдался, упал духом. — Кончайте со мной.
Они не ответили. Он ничего не мог поделать — бросил взгляд в их сторону. Они что-то шептали друг другу, перемежая слова поцелуями. Внутри у Томаса словно что-то загорелось.
Он отвёл глаза, сфокусировав их на источнике света в глубине пещеры — большом прямоугольнике, фосфоресцирующем бледно-зелёным, неземным светом. Прямоугольник высотой в человеческий рост и шириной около четырёх футов был врезан прямо в скальную стену. По его поверхности танцевали странные пятна. Он выглядел как окно в резервуар с радиоактивной массой, светящейся и смертельно опасной.
Краем глаза он заметил, что Тереза отступила от Ариса. Должно быть праздник любви закончился. Томас прямо посмотрел на неё, опасаясь, не говорят ли его глаза: «Видишь? Я раздавлен».
— Том, — обратилась она к нему. — Если это поможет, то я глубоко сожалею, что причинила тебе боль. Там, в Лабиринте, я делала, что положено. Стать твоим не-разлей-вода-другом был очень верный ход: так мы сумели восстановить необходимые нам воспоминания, выявить код и выбраться оттуда. И здесь, в Топке, выбор у меня тоже был невелик. Чтобы выдержать Испытания, нам надо было доставить тебя сюда. Либо ты, либо мы!
Тереза секунду помолчала; в её глазах промелькнула непонятная искорка.
— Том, мой лучший друг — это Арис, — спокойно, ровно промолвила она.
Этого Томас уже не выдержал.
— Мне... всё... равно! — выкрикнул он, хотя ничто не могло быть дальше от истины.
— Я лишь хочу сказать: если я тебе небезразлична, ты должен понять, почему я пошла на всё, чтобы Арис был в безопасности и чтобы мы с успехом прошли через Испытания. Разве ты не сделал бы того же самого для меня?
Томас не мог поверить, как далёк он теперь от той девушки, которую когда-то считал своим самым близким другом. Ведь даже во всех его воспоминаниях она всегда была рядом.
— Что это? Ты стараешься причинить мне боль всеми способами, доступными в этой части Вселенной? Просто заткни свой поганый рот и делайте то, зачем притащили меня сюда! — Он тяжело дышал, грудь разламывалась от душившего его гнева, сердце колотилось в смертельном, бешеном ритме.
— Прекрасно, — ответила она. — Арис, время открыть дверь. Для Тома настала пора уйти.
ГЛАВА 51
Больше эти двое не услышат от него ни слова, решил Томас. Но без борьбы он не сдастся! Выждет, посмотрит, и как только выдастся возможность...
Арис остался на посту около Томаса, по-прежнему наставляя на того остриё своего кинжала, а Тереза направилась к зелёному прямоугольнику. Неподходящее время для проявления любопытства, но Томас ничего не мог поделать — его буквально распирало узнать, что это за дверь такая.
Силуэт Терезы вырисовывался теперь на светящемся фоне, отчего контуры её фигуры выглядели слегка размытыми, словно она вот-вот растворится в воздухе. Девушка пересекла всю пещерку, подошла к задней стене и начала стучать по чему-то пальцем — наверно, там была клавиатура, которой Томас не видел.
Закончив, она отступила на шаг.
— Ну, что ж, посмотрим, действует эта штука или нет, — сказал Арис.
— Действует, — убеждённо ответила Тереза.
Раздался громкий хлопок, а вслед за ним — резкое шипение. Правый край зелёного плексигласа отошёл от стены — дверь начала поворачиваться. Через всё расширяющуюся щель прорывались струи белого тумана и тут же без следа растворялись в полутёмном пространстве пещеры — словно давно не открывавшийся морозильник выпускал свой холод в жаркий мрак ночи. И хотя плексигласовый прямоугольник продолжал испускать странное зеленоватое свечение, за дверью царила темень.
Ага, понял Томас, значит, это не окно, это дверь и есть. Должно быть, в ядерный отстойник ему ещё рановато...