А чтобы ваши жёны и подруги не скучали, пока вы придаётесь любовным наслаждениям, – они могут скоротать время в жарких объятиях наших юношей, настоящих жеребцов, – можете не сомневаться в их способностях!
И чтобы вы, дорогие гости, не чувствовали себя скованно и не стеснялись друг друга, возьмите с подносов маску, какая вам больше понравится, и наденьте её себе на лицо!
– Да, Ромул, не зря тебя назвали в честь одного из основателей Рима, – твои фантазия и организаторские способности выше всяких похвал! Умеешь ты встречать гостей, что не говори! – с восхищением произнёс Магистрат Аврелий, одобрительно хлопнув несколько раз в ладоши. – По-моему, тебе пора подумать о политической карьере, – вы не находите, друзья мои?
– Благодарю за оказанное доверие, многоуважаемый Магистрат, но сегодня мы не будем думать о делах, правда? Вы и так всё своё время отдаёте служению римскому народу, должно же и у вас быть время утех и отдыха от государственных дел! Радуйтесь же, – оно пришло!
– Твои слова понравились мне, будущий сенатор Ромул! – и, обращаясь к своим друзьям, Аврелий громко произнёс, хлопнув в ладоши так же, как это делал Ромул. – Ну что, достопочтенные римляне, надевайте маски, раздевайтесь и начнём! Предадимся Великой Оргии во славу нашего Императора, и да будет так! Прекрасным женщинам драгоценности и украшения разрешаю не снимать! – под добрительные женские крики громко провозгласил Аврелий.
После этих слов патриции и их спутницы надели маски и, скинув с себя богатую одежду и побросав её прямо на мраморный пол, похватали за руки стоящих рядом с ними девушек и молодых людей и в мгновение ока затащили их к себе на ложи.
В огромном слабоосвещённом зале продолжала звучать музыка вперемежку со сладострастными мужскими и женскими стонами и криками.
Богатые патриции и их женщины, забыв про стеснение и стыд, полностью отдавались любовным наслаждениям, – кто-то друг с другом, кто-то со слугами и служанками, а кто-то с теми и с другими одновременно…
Ромул с Клавдием вместе со своими жёнами незаметно отошли в дальний тёмный угол зала и, усевшись на скамью, с интересом наблюдали за всем происходящим.
– Ну что, достопочтенный Клавдий, теперь ты больше не боишься попасть на арену Колизея в наказание за этот вечер? – улыбаясь, спросил Ромул отца своей жены. – По-моему, праздник удался! А как считаешь ты?
– Подожди радоваться, "будущий сенатор Ромул", – завтрашний день покажет, кому быть в Сенате, а кому и на арене… А вообще, ты молодец! Похоже, что гостям наша Оргия очень даже нравится, – ты не находишь? Если всё пройдёт нормально, и император не отправит нас всех в благодарность за верную службу на рудники,– надо будет повторить, – как ты думаешь?
– Ничего нет проще! – улыбнулся Ромул. – Следующий раз, когда будешь заседать в Сенате, – просто поставишь этот вопрос на голосование, и все дела! Демократия и свобода слова – великая вещь, – ты не находишь?
Я даже представляю такую картину – ты встаёшь и торжественно произносишь: "Предлагаю повторить нашу Оргию, устроенную в честь Великого Императора! Достопочтенные сенаторы, прошу проголосовать! Итак, – принято единогласно! Именем народа Рима Сенат повелевает: новой Оргии – быть!"
– Да, действительно забавно, – с улыбкой произнёс Клавдий. – Чует моё сердце, что после этого праздника и ты, Ромул, скоро займёшь место рядом со мной…
* * *
…Праздник, не смотря на позднее время, продолжался ещё долго.
Патриции, вдоволь насладившись любовными утехами, почти все решили искупаться в бассейне, не забыв прихватить с собой слуг и служанок, после чего, удобно расположившись на своих ложах, выпили ещё не один бокал вина, воздавая хвалу то Юпитеру, то римскому Императору, закусывая мясом фламинго, устрицами и фруктами.
И вот, в конец обессилев от купания, вина и любовных утех, они начали собираться домой, медленно одеваясь, – а кое-кто из них даже успел ещё раз насладиться любовью с так понравившимися им слугами и служанками.
Сказав множество хвалебных слов хозяевам дома, они медленно проследовали к своим носилкам, и кое-как взгромоздившись на них, – еле шевелясь от приятной усталости, двинулись по домам.