За соседним столиком беседовали две девушки. Одна была хорошенькая, блондинка с ярко-голубыми глазами. Та самая девушка, которая наблюдала за Арией, когда она входила в дом Перри. Должно быть, это Брук. Ее младшая сестра Клара была в Грезе. Вэйл продал ее, как и Когтя, в обмен на еду для Потока.
— Я думала, что Поселенцы умирают, когда дышат воздухом снаружи, — прошептала Брук, глядя на Арию.
— Так и есть, — сказала другая девушка, — но я слышала, что она только наполовину Крот.
— Представляешь, кто-то на самом деле положил глаз на Поселенца?
Ария крепче сжала ложку. Они клеветали на ее мать, которая была мертва, и на ее отца, который был загадкой. И тут ее осенило. Поток скажет то же самое о ней и Перри, если узнают правду. Они сказали бы тоже самое об их отношениях.
— Перри сказал, что она будет отмечена.
— Крот с Чувством, — сказала Брук. — Невероятно. И кто она?
— Кажется, Слышащая.
— Что подразумевает, что она нас слышит.
Раздался смех.
Ария скрипнула зубами от этого звука. Рокот, сидевший рядом, наклонился к ней.
— Слушай внимательно, — прошептал он ей на ухо. — Это самое важное, что тебе нужно знать, пока ты здесь. — Она уставилась на тарелку с тушеным мясом, и сердце ее забилось сильнее.
— Не ешь пикшу. Они ее ужасно пережаривают.
Она ткнула его локтем в ребра.
— Рокот.
— Серьезно. Она жесткая, как шкура. — Рокот посмотрел через стол. — Разве это не правда, Старина Уилл? — спросил он у седого мужчины с поразительно белой бородой.
Хотя Ария была снаружи уже несколько месяцев, она все еще восхищалась морщинами, шрамами и признаками возраста. Когда-то они казались ей отвратительными. Теперь морщинистое лицо мужчины почти заставило ее улыбнуться. Люди снаружи носили на своих телах жизненный опыт, как сувениры.
Ива, девочка, которую Ария встретила ранее, сидела рядом с ним. Ария почувствовала тяжесть на ботинке и посмотрела вниз, чтобы увидеть Блоху.
— Дедушка, Рокот тебя о чем-то спрашивает, — сказала Ива.
Старик навострил ухо в сторону Рокота.
— О чем, красавчик?
Рокот повысил голос в ответ.
— Я сказал Арии не есть пикшу.
Старина Уилл изучал ее, поджав губы в кислой гримасе. Щеки Арии вспыхнули, пока она ждала его реакции. Одно дело слышать шепоты, и совсем другое гнушаться ее.
— Мне семьдесят, — сказал он наконец. — Семьдесят лет и я становлюсь сильнее.
— Старина Уилл не Слышавший, — прошептал Рокот.
— Поняла, спасибо. Он только что назвал тебя красавчиком?
Рокот кивнул, жуя.
— Разве можно его винить?
Ее глаза скользнули по его точеному лицу.
— Нет. Действительно, не могу, — сказала она, хотя красота не совсем соответствовала темной внешности Рокота.
— Значит, ты получишь Отметины? — спросил он. — Как насчет того, чтобы я за тебя поручился?
— Я думала Перри… Перегрин сделает это? — ответила Ария.
— Перри гарантирует это, и он будет председательствовать на церемонии, но это только одна часть. То, что может сделать только Кровный вождь.
Полная женщина, сидевшая по другую сторону от Рокота, наклонилась вперед.
— Кто-то с таким же Чувством, как у тебя, должен поклясться, что твой слух истинен. Если ты Слышащая, только другой Слышащий может это сделать.
Ария улыбнулась, отметив ударение, которое женщина сделала на слове «если».
— Я и есть Слышащая, так что дело обстоит именно так.
Женщина изучала ее глазами цвета меда. Казалось, она что-то решила, потому что ее суровый рот смягчился.
— Я Молли.
— Молли — наша целительница и жена Медведя, — сказал Рокот. — Но гораздо свирепее, чем этот здоровяк, правда, Молли? — Он повернулся к Арии. — Значит, поручиться должен я, не так ли? Я идеально подхожу для этого. Я научил тебя всему.
Ария покачала головой, стараясь не улыбаться. Действительно, Рокот был идеальным выбором. Он научил ее всему, что она знала о звуках и ножах.
— Всему, кроме скромности.
Он скорчил гримасу.
— Кому это нужно?
— О, не знаю. Может тебе, красавчик.
— Чушь, — сказал он и снова принялся за еду.
Ария заставила себя сделать то же самое. Рагу представляло собой вкусную смесь ячменя и рыбы, но она не могла съесть больше нескольких кусочков. Клан не только шептался о ней, но и глазел на нее, следя за каждым ее движением.
Она наполнила ложку и, сунув руку под стол, положила Блохе на голову. Та моргнула и придвинулась ближе. У нее было умное выражение мордочки, отсутствующее у собак в Мирах. Она и не подозревала, что у животных такие разные характеры. Это было еще одно бесконечное различие между ее старой жизнью и новой. Она задавалась вопросом, изменит ли Поток свое мнение о ней, как Блоха.