— Твои бы слова, да Богу в уши, — тихо проговорил я, глядя как ко мне приближается, судя по одежде, боярин, но я его не видел на заседании боярской думы. И опять передо мной во весь рост встал вопрос — кто это такой? Волков же, проследив за моим взглядом, присвистнул.
— Ничего себе. Сам Кошкин-Захарьин из Коломны прибыть успел. Да почитай не один, как есть с дворовым войском своим. Неужто великий князь Иван Васильевич, князя Холмского оправить на Тверь хочет?
— Вряд ли, — я покачал головой. — Это будет слишком большим испытанием его преданности. — А тем временем Кошкин-Захарьин приблизился ко мне достаточно близко, чтобы я его разглядел. Не слишком высок был этот знаменитый воевода, бороду предпочитал носить аккуратно подстриженной и сужающейся к концу. Немного простоватое лицо и неожиданно цепкие, умные глаза, которые в этот момент смотрели прямо на меня.
— Здравствуй, княжич, а я уж подумал, что не сыскать тебя, потому как даже рынды твои не в курсе, куда же ты подевался, — он остановился и отвесил мне поклон. Я тоже поклонился, правда не настолько низко, все-таки статус у нас разнился, и довольно сильно.
— И тебе здравствовать и не хворать, Яков Захарьевич, — когда мне назвали имя, ориентироваться стало гораздо проще. — А не потому ли ты прибыл так спешно из Коломны, да еще и воев с собой захватил знатных, чтобы меня сыскать?
— А коли так? Обскажешь великому князю, как долго я тебя искал? — он хитро улыбнулся. А ведь, кроме все тех же летописных «поехал», «взял», «послан», «умер» ничего о нем не знаю. Даже точная дата его смерти не известна доподлинно. А оказывается, что у него и чувство юмора присутствует.
— Я даже расскажу, как мы с тобой вдвоем от целой своры татей отбивались, и как ты меня израненного на руках из леса вынес, — я улыбнулся, не сводя с него взгляда.
— Почему из леса? — Яков даже удивился, услышав мой ответ.
— Так ведь тати в лесу живут, — я развел руками.
— И что же делал ты в лесу совсем один, княжич? — снова улыбнулся он в бороду.
— Малину собирал. Что-то малинки с утра захотелось, вот и не устоял, да в лес рванул, так быстро, как спина ушибленная позволила, — мы вежливо посмеялись над шутками друг друга, и Кошкин-Захарьин стал серьезен, словно и не было этого легкого трепа ни о чем.
— Значит, действительно спину ушиб, а зачем на лошадь сегодня полез? — ну я так и думал, что уже все знают, о моей вылазке в город.
— Чтобы убедиться, что смогу ехать с войском, — я весьма натурально вздохнул. Вообще-то я сейчас истинную правду сказал. А так, все-таки странное время, еще сотня лет и главнокомандующего попросту в карету засунут, и в ней повезут, несмотря на его недомогание. Армией кто-то командовать должен? Вот и езжай, а табуреточку тебе на пригорочке, так уж и быть, поставят, чтобы ты командовал со всем комфортом. Здесь же не так. Раз едешь как воевода, значит, меч в руке должен находиться. В самую мясорубку тебя, естественно никто не пустит, но побиться все же придется. Лично я не считаю этот вариант правильным. А если тебя убьют, то что дальше войско будет делать? Командующий, он затем и нужен, чтобы с пригорочка всю панораму боя видеть и быстро принимать решения, двигая полки таким образом, чтобы в итоге победить. Ну на этот счет русичи все же кое-что придумали: на самом деле все просто — воевод на любое войско дохрена. И хоть формально они подчиняются главному воеводе, на деле вполне способны подхватить упущенное командование и не дать войску потерпеть поражение, даже, если главный воевода того, покинул своих людей.
— Убедился? — он смерил меня взглядом с ног до головы, и недовольно нахмурился. — А ведь тяжело тебе поездка твоя далась. Но ничего, когда выдвигаться будем готовы, поди боль уже терпимее станет, — Яков замолчал. — Великий князь назначил меня первым воеводой при тебе, княжич. Как узнал он, что встал ты с постели, так сразу гонцов и разослал.
— Это хорошо, — я кивнул. — Славный ты вой, Яков Захарьевич, великий князь мудро поступил, именно тебя первым воеводой назначить.
— Я вот подумал, княжич, пока ехал мимо полей, которые людишки возделывают, и мысль меня посетила, не знаю только одобришь ты или нет.
— Говори свою мысль, — разрешил я поделиться со мной задумкой.
— А что, ежели не брать нам посошную часть? Ежели всех от сохи оторвем, то кто землицу будет холить, да за хлебами смотреть? Думаю я, что дворовой конницы будет довольно для Твери-то. Только пару-тройку нарядов осадных с собой взять придется, но это все равно будет быстрее, чем с посошными грязь месить.