— Ты уверена? — небольшая надежда поселилась в Санни. В их время все пользовались или сгустками, или магией, но ни как не своими руками.
— Да, — кивнула Эмиллия и грустно добавила. — Мне не привыкать.
Эмиллия вспомнила тот момент, когда в их с отцом жизни появилась Джессика, ставшая мачехой для неё. Нет, женщина не сразу показала свой настоящий характер и не отталкивала поначалу. Лишь со временем осмелев, мачеха заставила работать падчерицу, как прислугу. Первым в жизни испытанием стало работать подавальщицей. Эмиллии приходилось разносить еду на тяжёлых подносах, скрывая лицо под тончайшей ситцевой маской с прорезями для глаз. Так делали те, у кого имелись травмы на лице либо те, кто хотел скрыть свою истинную сущность. Но однажды Эмиллию узнали, и Джессике пришлось выкручиваться из сложившейся ситуации. После чего мачеха стала злее в разы и старалась изводить падчерицу другими способами.
— Смотри сама, я на тебя рассчитываю! — постаралась подбодрить Санни Эмиллию, пропуская на свою территорию. И выводя из грустных воспоминаний.
Столовая встречает тишиной. С обеих сторон из больших окон падает свет с улицы. Не большая, но и не маленькая с высокими потолками. Там сверху свисают белые подснежники на тонких стеблях, прикреплённых к толстым веткам-проводкам. Шторы из полиэтилена, как тюль крепятся на прозрачный скотч, приклеенный с обеих сторон. Длинные столы накрыты бежевыми скатертями, на каждом из них номер группы. Скамейками служат пни грибовидных деревьев с толстой подложкой из лиственницы на них. Вместо пола шелковистая трава, щекотавшая босые ноги Эмиллии, которая только сейчас заметила пропавшую обувь.
На противоположной стороне от входа находится неприметная дверь с огромным открытым окном, в которое встроен специальный механизм, собирающий грязную посуду и отправляющий ту в посудомоечную машину, за которой следят трое посудомоек.
Попав на кухню, почувствовала запахи еды, которые дразнят, и живот Эмиллии выдаёт девушку. Густо покраснев, элементалий опускает взгляд вниз, где видит самый настоящий мох и плесень. По ощущениям они похожи на ковер, но никак ни на то, что можно подумать первоначально из-за структуры волокон живой природы.
— Санни! — подбегает к кухарке полненькая гномка, ростом в метр. — Там Кристина подругу привела, так та возмущается и жалобу накатать хочет за то, что ей не позволят ветер с собой забрать.
— Я же просила не самовольничать! — возмущённо произносит Санни, и представляет новую подчинённую, нажимая на неприметный камень на невидимом кольце. — Мои дорогие служки и те, кто нам помогает. У нас возникла форс-мажорная ситуация. Знакомьтесь элементалий воздуха — Эмиллия. Все возмущения можете направлять к ректору в определённые часы приёма. А теперь живо за работу!
Поднялся шум и гам, суматоха, которую разбавляет тихая музыка. Каждый приступает к выполнению своей работы. Готовка — не абы что, это либо искусство, заложенное с детства, либо, напротив, обучение тех, кто желает посвятить этому всю свою жизнь.
К Санни, проталкиваясь сквозь толпу, несётся та недовольная фурия. Рыжая, вся в тональном креме и с ярко выраженным макияжем, в мини-юбке вместо формы тех, кто управляет сгустками. Такая дамочка явно не работать пришла, а приключений найти на свою пятую точку.
— Да ты, наверное, шутишь, — тыкает невоспитанная девушка, указывая пальцем на Санни.
— Выйдите вон! — без капли страха на лице отвечает на это Санни, теряя всякий интерес к бесстыднице.
— Да ты…
Но её никто не слушает. Санни подводит Эмиллию к женщине стоящей в стороне ото всех. В чёрном плаще скрывающим личность, та привлекает внимание, но остальные привыкли видеть Лину в подобном наряде. Поэтому, несмотря на то, что лик неизвестен, общаются с ней на равных.
— Лина, вы сможете помочь элементалию? — интересуется Санни, понимая, что только она сможет помочь в данный момент.
— Смотря в чём, — Эмиллия вздрагивает от голоса Лины, он похож на смутно знакомый, но чей не понять.
— Девушка не умеет управлять даром, — говорит правду Санни. — Поэтому решила помочь разносить подносы без дара.
— Можете не переживать, — соглашается Лина без капли сомнений, с интересом разглядывая давно вымерший вид. Жизнь обещает стать интереснее с появлением чего-то нового в их времени. В этом Лина не сомневается, ощущая страх элементалия и питаясь им, как деликатесом.