Даске нерешительно обнимает девушку, ощущая от той щекочущий запах свежести. Зарывается в короткие шелковистые волосы, пропуская их сквозь пальцы. Чувствует необычную тягу: взять бы и закружить её, только бы не видеть, как плачет незнакомка. Но он не может поступить так необдуманно и поэтому только гладит по вздрагивающей спине.
— Не плачьте. Сонорх Фейл тот ещё гад, — слышит Эмиллия слова дракона, и сердце ёкает от имени спасшего её мужчины.
— Как вы сказали, его зовут? — отодвигаясь, переспрашивает Эмиллия, задирая голову.
Кичинэ Даске замечает странность и понимает, каким глупцом был, прося сгусток в лекарском крыле. Девушка оказалась элементалием и не абы каким, а воздухом, но и у него есть свои ветви и одна из них — это ветер, которым она явно владеет.
— Сонорх Фейл, — повторяет Даске, любуясь прекрасной девой.
В то время Эмиллия шокировано чувствует, как сердце ускоряет темп. Такого не могло случиться. Фейлы или раса тайплейс древняя и вольная делать, что хочет. Мало кто может повстречаться с ними и не все остаются в живых. Те могут забрать время любого, кого захотят. И один из них спас ей жизнь. А в тот момент Эмиллия не смогла понять кто он на самом деле. Про них нет описаний в талмудах, которые отец собирал годами.
— Тайплейс, — шепчет Эмиллия, пятясь назад. — Не может быть!
«Я должник твоей матери… Примешь плату за долг?.. Спасибо» проносятся отрывки недавних воспоминаний. Эмиллия понимает, что произошло, но тогда почему мир так изменился? Где она находится? Опираясь о край, элементалий оседает на плитку. Всё становится слишком сложным. Как теперь вернуться домой, чтобы предъявить права на владения поместьем Антуран и спасти отца?
— Что здесь происходит? — услышала Эмиллия Сонорха, появившегося внезапно из ниоткуда. Он буравил дракона злым взглядом, руки в защитном положение крест-накрест. Кто бы знал, что творится сейчас в голове Сонорха.
— Сонорх Фейл, — шепчет Эмиллия вскакивая, мысли скачут, как бешенные. — Верните меня домой, у меня появилась сила. Я смогу вступить в права наследства…
— Нет, — отрезает тайплейс, останавливая поток речи Эмиллии. — Поговорим не здесь.
— Это ещё почему? — вклинивается Даске, преграждая путь к Эмиллии. Кровь дракона кипит, защитные рефлексы срабатывают быстрее осознания того, кому перечит. А осознав, старается не показывать вида. Страх — удел слабаков.
— Вас это не касается! — напряжённо произносит Сонорх и поторапливает элементалия. — Эмиллия, я не намерен ждать вас вечно.
Эмиллия обходит дракона. Полностью погруженная в себя, не замечает ничего кроме того кто может помочь ей. Либо сейчас, либо никогда! Ведь надежда умирает последней.
— Меня зовут Кичинэ Даске, — слышит Эмиллия и оборачивается. Дракон улыбается и по-дружески машет рукой. Тепло змейкой поднимается и согревает душу. Идиллию прерывает рык. Ладонь Эмиллии оказывается в мужской холодной. Схватив элементалия Сонорх чуть ли не бежит с ней, ничуть не заботясь о том, что Эмиллия еле поспевает за ним.
— Что вы там делали? — спрашивает Сонорх, стараясь сдерживаться. После пощёчины, сбежал в душ, чтобы освежиться. Потом направился в кухню, чтобы извиниться, но узнал, что Эмиллия вышла на свежий воздух, а там полуголый вояка и его заноза, сидящая на полу.
«Чёрт! Бесит!»
Сонорх понимает, что взбешён. Такое непростительно, хотелось врезать Даске, но не стал перед дамой.
— Я погладила дракончика, и тот превратился в мужчину, — с огромным трудом отвечает Эмиллия, задыхаясь от быстрой ходьбы — Он говорил что-то про Данца и его факультет.
Сонорх Фейл резко останавливается. Эмиллия врезается в его спину и охает. Время не движется, остановило свой ход сразу, как только элементалий заговорила, лишь последние слова спасли Даске от неминуемой смерти.
— Понятно.
Резная дверь инкрустированная сапфирами появляется внезапно. С остановкой времени, магия Сонорха может творить чудеса и одна из особенностей — перемещение в любое место, которое выберет тайплейс. Именно это он и сделал, открывая путь к себе и пропуская обескураженную Эмиллию вперёд.
Эмиллия шокировано перевела взгляд на тайплейса. Большую часть комнаты занимала огромная кровать, на которой дремала виверна, свившая себе гнездо из одеяла. На другой стороне находился рабочий стол, заваленный хлебом разной длины и лавашами[11] свёрнутыми в рулончики, перевязанными атласными лентами. Талмуды лежали стопками в шкафу из слоновой кости за прозрачными стёклами. Рядом находился комод с открытым ящиком, из которого торчал ворох мужской одежды и погрызенная косточка. Мягкий ковёр щекотал босые ноги Эмиллии. Часы в виде совы, виновато смотрели на элементалия, не в силах пойти вновь и вернуть остальную скрытую от глаз мебель.