– Отвлечении от чего?
Джейк запросто мог не ответить на этот вопрос. Вместо этого его холодные, суровые глаза неумолимо смотрели на нее.
– Без ложной скромности, я очень хороший специалист, но в моей профессии столкновение со смертью и болью неизбежно. Время от времени это ад на земле: попытка помочь кому-то со смертельной раной или неизлечимой болезнью; муж, умоляющий спасти его жену, или ребенок, просящий меня не дать его отцу умереть. Часто, несмотря на мои максимальные усилия, я терплю неудачу. Я стараюсь найти правильные слова, предложить утешение, дать разъяснение того, почему так случается… но слов нет. – Его лицо было частично скрыто, но она видела, как краска приливает к его загорелой щеке. – Я помню лицо каждого пациента, который умер у меня на руках. И ночами я не могу не думать о них, я нуждаюсь в чем-то… в ком-то… чтобы помочь мне забыть. По крайней мере, на некоторое время. – Он глядел на нее настороженно. – В последнее время это уже не так хорошо срабатывает.
Лидия и представить не могла, что он будет говорить с нею с такой откровенной честностью. Он всегда казался таким уверенным в себе, настолько неуязвимым.
– Почему вы продолжаете быть врачом, если это заставляет вас страдать? – спросила она.
Он был готов рассмеяться.
– Потому что бывают дни, когда я могу сделать что-то стоящее и помочь кому-то выжить несмотря ни на что. А иногда меня приглашают принять роды, и когда я смотрю на новую жизнь в моих руках, я полон надежды. – Он тряхнул головой и уставился на стену, как будто пристально вглядываясь куда-то вдаль. – Я видел чудеса. Время от времени небеса улыбаются людям, которые нуждаются в этом больше всего, и они получают самый большой подарок – второй шанс в жизни. И тогда я благодарю Бога, что я врач, и я точно знаю, что никогда не мог бы быть никем другим.
Изумленная Лидия пристально смотрела на него, в то время как ее сердце, казалось, заполнилось странной, сладкой болью.
О, нет, подумала в панике и смятении.
В этот самый момент все ее хваленное самоуспокоение разрушилось. Она боялась, что полюбила мужчину, которого знала в течение многих лет… мужчину столь знакомого и все же незнакомца.
Глава 4
Лидия неуверенно попросила:
– Сделайте мне одолжение.
Его золотистая голова приподнялась.
– Да?
– Расскажите мне самое плохое о себе. Будьте очень честны – принимаются ваши наихудшие недостатки, выставьте себя настолько непривлекательным, насколько это возможно.
Он ответил низким, глубоким смехом.
– Это достаточно легко. Но я не собираюсь признавать свои недостатки, не услышав также о ваших.
– Хорошо, – сказала она осторожно.
Джейк сделал глоток вина. Его глаза слегка сузились, рассматривая ее поверх бокала.
– Сначала вы.
Сидя на краю стула, Лидия держала свой бокал в обеих руках и сильно сжала колени вместе. Она решительно кивнула головой.
– Для начала, я не вписываюсь в общество. Я не люблю вести светскую беседу, ужасно флиртую, и мне не нравится танцевать.
– Даже с Рэем?
Лидия кивнула с неловкой улыбкой.
– Возможно, у вас не было подходящего партнера, – сказал Джейк мягко.
Как только их взгляды накрепко переплелись, ритм ее дыхания изменился.
– Почему вы никогда не приглашали меня танцевать?
– Потому что я не доверяю себе настолько, чтобы обнимать вас на публике.
Лидия покраснела от макушки до кончиков пальцев и сделала большой глоток вина. Она изо всех сил старалась вернуть свои мысли в прежнее русло.
– А еще… я слишком нетерпима к людям, ненавижу бездельничать и я что-то вроде всезнайки...
– Не может быть! – пробормотал он с явно наигранным удивлением.
– О, да, – ответила она, улыбаясь его поддразниванию. – Я всегда думаю, что я все знаю лучше всех и ничего с этим поделать не могу. Я не очень-то признаю свою неправоту. Моя семья утверждает, что я спорила бы даже с фонарным столбом.
Джейк усмехнулся.
– Мне нравятся решительные женщины.
– А как насчет упертых и неблагоразумных? – спросила она с самоуничижительной гримаской.
– Особенно те, кто столь же красив, как вы. – Он допил вино и поставил бокал.
Комплимент вызвал в ней волну удовольствия.
– Вы любите спорить? – спросила она, затаив дыхание.
– Нет, но мне нравится потом мириться. – Его пристальный взгляд совсем нескромно блуждал по ее телу. – Теперь моя очередь. Мы уже знаем о моем скандальном прошлом. Я также признаюсь в полном отсутствии амбиций. Я предпочитаю, чтобы моя жизнь была настолько легкой, насколько это возможно. У меня мало желаний, за исключением славного дома в городе, хорошей лошади и время от времени поездки за границу.