Пользуясь тем, что в наших краях на каждого жителя приходится не меньше тысячи комаров, я решил продолжить работу ученых Барта Нолса и Рююрда де Жонги, доказавших, что самку малярийного комара одинаково привлекает запах сыра и запах человеческих ног, и что на основе этих запахов можно сделать эффективную ловушку для насекомых. Однако, кроме повышенной искусанности, ни к чему эти занятия не привели. В отместку я даже пробовал научиться кусать комаров, но и это не дало обнадеживающих результатов.
Я не смог равнодушно пройти и мимо открытия израильских коллег, выяснивших, что икоту можно излечить при помощи массажа прямой кишки, однако экспериментировать с самолечением не решился.
Зато мне удалось доказать на себе открытие Дэниела Оппенгеймера, профессора психологии из Принстона, который пришел к выводу, что наиболее трудночитаемые тексты выходят из-под пера наименее интеллектуальных авторов…
Ввиду отсутствия в наших краях саранчи мне пришлось воздержаться от повторения исследования активности нейронов этого насекомого во время просмотра эпизодов из фильма «Звездные войны».
Зато, принимая во внимание обилие лягушек, попадающих в мой бассейн, я пытался продолжить каталогизацию запахов, выделяемых разными видами лягушек при стрессе.
Заинтересовали меня и разработки в гидроаэродинамике. Виктор Бенно Мейер-Рохов из Международного университета Бремена и Йозеф Галь из университета имени Лоранда Этвёша в Венгрии применили основные законы физики для вычисления давления, производимого пингвинами в процессе дефекации. Но полное отсутствие иммигрантской общины пингвинов в Канаде заставило меня отказаться от поддержки подобного проекта.
Поскольку я на практике пытался доказать, что совет «заведи себе козу, а потом выгони, и тебе полегчает», то завел себе двух коз с тремя козлятами, а потом с трудом сбагрил их на какую-то ферму, и потому не мог не заинтересоваться работой австралийских ученых «Анализ усилий, которые необходимы для волочения овцы по разного рода поверхностям».
Будучи заядлым куроводом, я не прошел мимо доклада ученых из Стокгольмского университета «Цыплята предпочитают красивых людей». Однако, будучи вечно плохо подстриженным, что делает меня весьма далеким от эталона красоты, я не смог убедиться в правильности этой теории, ибо цыплята оставались ко мне равнодушны. Хотя, впрочем, можно было бы попытаться доказать то же самое от противного.
Немного устав от всей этой научной деятельности, я решил расслабиться с кружечкой пива, пытаясь подтвердить или опровергнуть работу ученого из Мюнхена, доказывавшего, что пивная пена подчиняется закону экспоненциального распада. Пивная пена в моей кружке действительно сначала уменьшалась с большей, а затем с меньшей интенсивностью.
Перед приемом душа я обратил внимание на междисциплинарное исследование ученого Сиднейского университета, изучающее мусор, скапливающийся в пупке человека.
Завершил я свой экскурс в непознанное математической работой К. Срикумара и Гю Нирмалана из Керальского университета сельского хозяйства в Индии, которая называлась «Вычисление общей площади поверхности индийских слонов».
Деятельность Комитета по выдаче Шнобелевских премий настолько меня увлекла, что я даже начал подумывать, не предложить ли им номинировать еще одно исследование, которое до сих пор ускользало от их вездесущего внимания.
Оказалось, что, согласно бразильским ученым, небольшие дозы виагры могут ускорить нормализацию циркадных (суточных) ритмов организма после дальних авиаперелетов. По данным сотрудников Национального университета Буэнос-Айреса, микроскопические дозы популярного лекарства от импотенции увеличивают скорость адаптации хомяков к резкой смене суточных ритмов приблизительно на 30 %.
Хорошо живется нынешним ученым. Они кормят хомячков виагрой и катают их по миру на самолетах, получая на это государственные и частные гранты. Но наибольшее уважение должны вызывать те самоотверженные герои науки, которые осмеливаются испытывать нововведения на себе. То есть принял виагру и сел в самолет, а там, так сказать, будь что будет! Мучительная безвестность…
Куда нам, дровосекам, до такого блеска научной мысли? Но, как говорится, каждому свое… Мы выбрали своим местом проживания глухие леса, и, как показывает жизнь, – скучно жить, увы, не запретишь…
Как охотиться на утку, а подстрелить лося?
Не стоит относиться к жизни слишком серьезно. Не удалась? Похихикали – и баиньки. Истина отыскивается всегда не там, где хочешь ее найти, и даже не там, где ее ищешь. Вообще на поверку оказывается, что истина – скоропортящийся продукт. Сегодня она цветет и благоухает, а завтра – взяла и пожухла.
У нас, в глубинке, многие искажают природу себе в угоду. Так, рассказывают, что в последнее время отдыхающие стали часто жаловаться, что их собаки натыкаются на дикобразов, и псов приходится возить к ветеринару, чтобы достать у них из носа иголки. Один несчастный хозяин ездил со своей собакой к ветеринару три раза за один день. За каждый визит с него взяли по двести долларов. Когда пострадавший хозяин спросил ветеринара:
– Чем же вы занимаетесь зимой, когда в ваших краях нет отдыхающих?
– Развожу дикобразов, – был ответ местного любителя природы.
Надо признаться, что, несмотря на все эти неудобства, я давно уже стремлюсь проживать в лесах. Не то чтобы я славлюсь монашеским поведением и желаю уйти от мира, следуя примеру раннехристианских отшельников. Нельзя сказать, что это связано и с буддистскими верованиями, требующими полного уединения для лучшего самосозерцания. Нет, просто меня порядком достали крупные города. Писательство – удел одиноких. Хотя и в глуши трудно оказаться вполне оставленным в покое. Да и хотим ли мы, чтобы нас оставляли в покое? Одиночество ведь тоже не сахар…
До приезда в Канаду мы жили в домике в лесах Норвегии. Так там местные жители редко обращали внимание на правила охоты, установленные в их стране, хотя неисполнение закона в Норвегии, как и всюду, чревато тюремным заключением.
Приходит, скажем, сезон охоты на уток; слышно, в лесу кто-то палит. Ну, думаю, – уток бьют.
Вечером гляжу – сосед везет в грузовичке огромную тушу лося. Я кричу ему из окна на крайне ограниченном норвежском:
– Hva er dette? – мол, а это что такое?
Он притормозил и говорит:
– Не поверишь… Целились в утку, а попали в лося… Знаю, что не сезон на лосей, но раз уж подстрелили, так не оставлять же валяться…
– Ага… – говорю…
А как стемнело – стук в дверь. Сосед что-то впихнул мне в руки и убежал… Только и успел шепнуть: «Шьёт», что вовсе не значит, что прокурор «шьет» ему дело, а просто по-норвежски означает «мясо». И сразу прощаться: «Хада бра» – и пошел. Мол, понимай как хочешь.
Я пакет развернул – там окровавленный кусок лося. Ну, видать, сосед для круговой поруки поделился. Чтобы не пришло мне в голову соседа этого властям заложить, посплетничать с ними, какой он растакой славный охотник на уток. Мы с женой есть это мясо не стали. Захоронили, короче, мы часть этого лося с честью за околицей… Ну, не есть же его… Противно!
Теперь, в канадской глубинке, я снова живу среди леса. Как листья начинают желтеть и багряниться почем зря, охотники подтягиваются к нам и начинают постреливать.
Любимая шутка моего сынишки – выйти поутру во двор и дождаться, пока прогремит какой-нибудь выстрел. Тут же после этого он начинает орать во весь голос, словно его подстрелили:
– O, my God!!! I got shot!!! ААААА!!!!
В лесной чаще начинается паника. Охотники тоже принимаются кричать и в ужасе метаться по лесу в поисках случайно подстреленного прохожего. А мой сынишка ложится поспать еще часок-другой. Надо сказать, что после эдакого инцидента выстрелами его больше не беспокоят. Охотники-то у нас – народ серьезный. Тоже, правда, выпивают, но все же не как в России. Как гласит пословица, каждый русский охотник желает знать, где сидит фазан, и достаточно ли взято водки… Хотя, говорят, не так опасна охота, как дележка шкуры…