— Так вы романтик, герцогиня? — вкрадчивый голос блондина разбивает нашу с графом пикировку взглядами.
— Боюсь разочаровать вас, барон…
— Ну конечно… — тут же фыркает его несносное сиятельство.
— Что значит это ваше ‘ну конечно’, граф? — не удерживаюсь от того, чтобы спародировать его.
— Вы известная любительница выдавать желаемое за действительное, только и всего.
— Вы сейчас называете меня лгуньей… граф?
— Да… герцогиня.
— Извинитесь, граф!
— Спорю на то, что у вас НЕ книжка по истории, герцогиня!
— А если вы ошиблись?
— Я принесу вам свои самые искренние извинения… но вы не покажете нам книгу, потому что, как обычно, лжёте! Поэтому я имею полное право и дальше так вас называть…
Достаю книгу и показываю обложку.
— Слушаю ваши искренние извинения… граф.
Граф скрипит зубами и испепеляет взглядом.
— Детская книга по истории? — пока мы пытаемся прожечь друг в друге дыры, Итеон, дотягивается и осторожно вытаскивает книгу из моих рук. — Алекс, здесь даже картинки есть!
— Милорды, доброго вечера, надеюсь, вы меня не сильно заждались? — незнакомый женский голос вклинивается в нашу “идиллию”.
— Пройдёмте к столу, — граф воспользовавшись появлением гостьи, резко поднимается и спешит приветствовать девушку.
Бросаю взгляд на часы. Семнадцать минут шестого.
— Ну что вы, баронесса, ждать вас одно удовольствие! — его сиятельство расплывается в широкой улыбке и перехватывает тонкую кисть изящной блондинки. Подносит руку к губам, касаясь кожи, и задерживается на этом жесте очевидно дольше положенного этикетом времени. После чего лично провожает девушку за стол, галантно отодвигает стул и усаживает слева от себя. Барон, следуя его примеру, также галантно целует руку девушки и занимает место справа от герцога.
Баронесса или барон? Баронессу я не знаю, а барону не доверяю так же, как и его “сиятельному” другу. Но если выбирать из двух зол…
Направляюсь к блондину. Слуга помогает мне сесть, отодвигая массивный стул.
Очень интересная рассадка. Граф сидит во главе стола. Справа от него баронесса, слева Итеон. С другой стороны от Итеона сижу я, как самое слабое звено в нашей “компании”.
Бросаю любопытный взгляд на гостью. Миловидная блондинка с миниатюрными аккуратными чертами лица и жеманной, излишне широкой улыбкой. Обилие бледно-розовой пудры на лице даже у меня вызывает желание почесаться. В сочетании с яркой помадой и очень высокой причудливой причёской всё это выглядит странно и даже карикатурно, но блондинка явно гордится своим светским образом. А вот платье очень напоминает мне мой собственный гардероб. Приторно розовое, кричащее, оно изобилует декором из миниатюрных бантиков, воланов, кружевных рюшей и камушков, которые то и дело поблёскивают в ярком свете свечей. Это могло бы быть мило, если бы не было столь нарочито и вычурно.
Ах да, и снова чрезмерно открытое декольте, хоть и более скромное, чем у меня… не из-за глубины, разумеется, а из-за объёма.
— Доброго вечера, баронесса, — решаю, наконец, обозначить своё присутствие.
Девушка вздрагивает, отвлекаясь от разглядывания графа, словно только сейчас осознаёт, что за столом есть кто-то ещё помимо их двоих. А может, и впрямь засмотрелась, граф ведь тоже не сводит с неё глаз.
— О, ваша светлость, — несколько теряется девушка и недоумённо рассматривает меня в ответ. — Добрый вечер. Вы уже прибыли? Глупый вопрос.
— Очевидно, да, раз я здесь.
Барон прячет усмешку, успев поднести к губам салфетку и изобразив лёгкий приступ кашля. Блондинка вскидывает на Итеона недовольный взгляд.
А она вовсе не такая милашка, какой хочет казаться.
— Ты не говорил, что герцогиня будет на ужине, — слегка дует губки красотка, обсуждая меня при мне же в третьем лице.
— Да? Верно запамятовал, дорогая, — берет её руку и снова подносит к губам и снова задерживается в этом жесте неприлично долго. — Но ты же не сердишься на меня за это? — почти мурлычет мой то ли жених то ли уже нет.
Баронесса томно выдыхает, не сводя горящего взгляда с его губ. Слуги подают горячие блюда, старательно отводя глаза. Итеон делает вид, что ничего особенного не происходит и сосредоточенно гоняет кусочек какого-то овоща по своей тарелке.
— Как я могу сердиться на тебя, Алекс… — имя она томно выдыхает.
И слепому понятно, что их связывают не только дружеские отношения. Но к чему тогда заставлять меня присутствовать на обеде? Унизить?