— Я тебя засуну в «обезьянник», посмотрю, что запоешь! — сорвался капитан.
— Бывали там, знаем. Посмотрим, что ты запоешь после этого. Я сопротивления не оказывал, с документами порядок. Тебе нужен груз? Ну так и разбирайся с ним. Я к нему никакого отношения не имею.
Понятно, что это тертый калач, на испуг не возьмешь. Ну а что с поставщиками груза? Пылюков махнул рукой, охранника отвели в сторону, подвели двух перепуганных людей — водителя и товароведа, сопровождавшего груз. По накладным это были сердечно-сосудистые препараты, противоревматические, жаропонижающие и противопротозойные средства Новобуковского химкомбината.
— Проверить груз! — приказал Пылюков.
Оперативники с явным удовольствием забрались в рефрижератор, там было прохладно, стали вытаскивать коробки.
— Реланиум, реладорм, тазепам, клоназепам, седуксен, сибазон, эуноктин, — докладывали они. — Почти все импортное производство.
Пылюков тоскливо усмехался. Вот тебе и «сердечно-сосудистые» и «противоревматические» препараты. Сплошь психотропы. И явно произведены в России, несмотря на импортные упаковки. Умельцам с Новобуковского химкомбината не составило труда организовать их производство. Формула известна, материалы под рукой, изготовить нужные упаковки тоже особого труда не составляет. Зачем тратить силы на производство анальгина или валокордина, когда можно заработать на психотропах? Да еще и выдавая их за импортные? Выгодно заводу: себестоимость минимальная, отпускная цена высокая, и налоги платить не надо; выгодно Богданову: покупает в два раза дешевле, чем за границей, а продает как импортные лекарства. Выгодно аптекам, которые продают нужным людям психотропы без рецепта по цене в три раза выше официальной. Всем выгодна эта криминальная цепочка. Прервать ее невероятно трудно, если учесть, что новобуковцы отстегивают районным и областным властям, а тут, в Москве, у аптечной мафии есть солидная крыша.
Но главная-то проблема остается нерешенной. Кто хозяин этого склада? Богданов? Или нет? Кто хозяин этого груза? По накладным значился адрес этого склада и фамилия покупателя — некий Мелконян П.С.
Склад действительно оказался пустым. Кроме того, что прибыло сегодня, в нем не было ни единой упаковки с лекарствами. Понятно, почему Орехов отправил груз именно на этот склад. Что-то заподозрил, гад! Склад, набитый товарами, можно было опечатать и прикрыть, а это большие убытки. А тут и опечатывать нечего. А за груз он может и не платить — его ведь не доставили, перехватили. Химики новобуковские вряд ли станут возражать, им проще новую партию контрафактной продукции наштамповать.
После часа разговора с товароведом и водителем Пылюков распорядился обоих задержать для выяснения обстоятельств, каким образом в машине оказался совсем не тот груз, который значился по накладным, да еще и явная подделка под импортные лекарства. Охранника пришлось отпустить под подписку о невыезде. Груз — на склад ФСБ.
Но ведь Орехов назвал именно этот склад, значит, имеет к нему прямое отношение! Возможно, знает, кто такой этот Мелконян П.С.
— Саша, возьми часть людей, поедем в фирму «ФармаБосс», поговорим с Ореховым, он теперь заправляет всеми делами.
— А смысл, Юра? У нас нет санкции.
— Зато есть контрабандная партия психотропных средств, которая предназначалась этой фирме.
— Из чего это видно? — сомневался Бессарабов.
— Из моих данных. Груз пришел? Пришел. А его заказывал именно Орехов, сука такая!
— Ладно, как прикажешь, Юра. Но если что, сам будешь отдуваться.
— Буду-буду...
Даже Бессарабову, с которым не первый год работал вместе, Пылюков не мог сказать, что больше всему ему сейчас хочется наказать Орехова. За вчерашний вечер, за то, что, по сути, увел у него красивую женщину, пусть это была спланированная операция, работа, но во всякой работе много личного есть. Увел, чтобы нагло поиздеваться над Ольгой, обещая ей черт-те что, над ним, и вообще!..
Ярость обуревала капитана. И хоть понимал, что без санкции прокурора допрашивать Орехова нельзя, решился на этот шаг. Не самый толковый в схватке с умным противником, но... если нельзя, но очень хочется — то можно. А поговорить с этим козлом ох как хотелось!
В одиннадцать Орехов приехал в свой офис, как приятно, черт возьми, думать, что это — «твой» офис, даже если и ненадолго, всего на две недели. Первым делом вызвал к себе менеджера Михаила Баранова, того самого, который звонил ему вчера вечером в ресторан.
— Ты, Миша, баран самый настоящий! — с тихой яростью сказал Орехов. — Какого хрена беспокоишь меня вечером?!
— Кирилл, но ты же знаешь, с этой партией проблема была, машина накрылась в дороге, пока отремонтировали, пока то да се, график изменился. Вот я и решил посоветоваться, как быть, — забормотал Баранов.
— А то, что я в кабаке с телкой, меня могут прослушивать, следить, там же до хрена народу и полумрак, мать твою, ты подумал!.. Один неверный шаг, и босс, когда вернется, бошки нам обоим отвернет!
— Ну сказал бы, что перезвонишь сам, когда удобно будет... Не пойму, зачем именно в Чертаново отправлять груз? — насупился Баранов.
Они ведь вместе начинали, два блестящих выпускника двух престижных вузов страны — МГИМО и Плехановского, но, более решительный, жесткий, иногда просто жестокий, Орехов скоро вошел в доверие к боссу и стал его правой рукой, а Баранов дослужился лишь до должности менеджера.
— А сам решить не мог? Миша, Миша, потому и не растешь, что такой перестраховщик, хочешь, чтобы все щекотливые проблемы начальство решало.
— На то оно и начальство. Ты, Киря, свои бабки получаешь и процент с прибыли, а я — свои. Мое дело организовать сделку, провести ее так, чтобы комар носа не подточил, а твое — обеспечить все остальное.
Орехов подумал, что он так и остался наивным идиотом, который не понял, что пять министерских окладов ему платят не за то, что организует поставки, а за риск и способность в случае чего прикрыть начальство. Без этого — на хрен он тут нужен? И за куда меньшие деньги найдутся люди, которые организуют работу, во всяком случае, не хуже Баранова. Такой идиот, что говорит о нежелании рисковать ему, без пяти минут боссу компании!
Уйдет Богданов на покой — вылетит в два счета! Хотя...
Вот ведь парадокс, а! Взять молодого, наглого, похожего на себя, который будет рисковать по максимуму и брать ответственность за свои действия — значит в скором времени увидеть рядом с собой человека, который будет относится к нему так же, как он сейчас к боссу. Что он будет думать — Орехов знал прекрасно. Вот и получается, что предсказуемый, нерешительный Миша Баранов намного надежнее молодого наглеца. И такой именно зам нужен будет ему, когда станет боссом.
Интересно, а знал ли это Богданов? Наверное, знал, но тогда время было другое, шла жестокая борьба за рынок, за право поставок в государственные аптеки, и он был нужен. Теперь все устаканилось, конкуренты отодвинуты и можно работать спокойно. Расслабляться, понятное дело, нельзя, но и устраивать разборки с автоматной стрельбой и десятками трупов тоже не нужно. Теперь главное — бдительность и контроль за своим бизнесом. Тщательно выверенные бухгалтерские схемы и нужные люди во всех госструктурах, которые могут наехать. А могут и прикрыть.
Страшновато стало, когда представил себя на месте босса. Что бы он теперь сделал с молодым и наглым? Убрал бы к едрене фене! А если Богданов тоже так думает?
— Ты чего замолчал? — спросил Баранов.
— Иди, достал уже своей простотой! — рявкнул Орехов. — Ответственность за эту партию — на тебе. За связь с новобуковскими тоже. Если их накроют — у тебя большие проблемы будут. Вопросы есть?
— Ох, Киря... — тяжело вздохнул Баранов. — Я-то все понял, но ведь именно ты приказал доставить товар на этот склад. Чего ж на меня сваливать-то?
— Ни хрена ты не понял, идиот! — разозлился Орехов. — Поговори с Волчонком, пусть проконтролируют эту партию. Если за мной вчера следили — мы потеряем только эту партию, и хрен с ней. Все, иди!