В доме было тихо, значит, «гости» уже побывали тут, сделали свое черное дело и отвалили. Ну что ж, он извинится за то, что Людка не приехала и вечер не получился, хотят — пусть остаются на ночь, даже и в одной постели, он не возражает. А нет — пусть уезжают. Дело сделано.
На веранде стоял запах явно подгоревшего мяса. Ну да, некому было следить за шашлыками. Чуток подгорели, но еще ничего, угли были уже слабыми. Однако на мангале шашлыков не было. Сожрали бандиты Орехова? Может быть, но тогда они просто дебилы! Дело надо делать, а не шашлыки жрать! А сделали — отвалить быстро и без шума. Он вошел в гостиную и остановился не веря глазам своим. У камина лежали два мужика в кожаных куртках, руки, и ноги, и морды их были замотаны скотчем, а в креслах сидели Игошев, Ира и... жена Игошева, Ленка, ели шашлыки и запивали их виски!
— Привет... — растерянно сказал Лене Романчук.
Ира решительно встала с кресла, на нее было страшно смотреть, половина лица — сплошной синяк, приблизилась к нему и со всей силы влепила пощечину.
— Сука! — сказала она. — Был бы жив Илья Ильич — ты бы стал покойником, козел! — И со второй руки влепила.
— Ир, послушай... — забормотал Романчук.
— Это ты послушай, гаденыш, — сказал Игошев, направляя на него ствол пистолета. — Сейчас мы свяжем тебя, а одного из них развяжем и уедем. Прикинь, что они с тобой сделают! Говнюк!
— Ребята... Я хотел как лучше... Ира!
— А выйдет как всегда, — холодно сказала девушка.
— Погоди... Это все было сделано... это Волчонок так задумал, понимаешь? Для нашего блага, для общего...
— Да пош-шел ты, козел! Ты специально все это подстроил? Ну вот и жри говно, придурок! — с ненавистью сказала Ира.
— Не веришь — позвони Мише! — с отчаянием крикнул Романчук. — Позвони, спроси. Вот, сотовый...
— Да пошел ты! А ну давай, ложись рядом с ними!
— Ты серьезно?
— Вполне, — сказал Игошев, держа хозяина дачи на мушке. — Ложись рядом с ними, тварь! Ну, быстро!
Романчук подошел к камину, лег на паркет.
— Мне все это надоело, — сказала Лена. — Андрей, поехали домой. Оставь его так, пусть сам разбирается, что делать — милицию вызывать или разговаривать с ними... Нам плевать на это. А пистолеты... мы выбросим по дороге. Зачем они нам?
— Ладно, — после недолгого раздумья согласился Игошев. — Поехали домой. Ирку подвезем.
— Перебьется. Сама доедет!
— Лена, у Андрея нет денег, а он выпил. Если остановят, возникнут проблемы. Я их могу решить, — сказала Ира.
Лена подумала и согласилась. Они вышли из дома, супруги сели в машину, а Ира позвонила по своему мобильнику, сказала:
— Пусть он заберет меня у дома Андрея. Все, Миша, но ты скотина. И не надо извиняться, понял?
— Я сам приеду, скажи адрес. Ты из машины? Куда направляешься? — спросил Волченков.
— Почему у дома? — возмутилась Лена, стекла были опущены, она слышала слова Иры. — До кольцевой тебя довезем, а там добирайся сама.
— Потому что хочу избавить вас от проблем, — решительно сказала Ира. — У дома меня будет ждать машина, а вас будет ждать... постель. Какой адрес?
— Андрей! А если это бандиты?
— Значит, нам с ними по пути, — невесело пошутил Игошев, весь адрес говорить не стал, сказал только станцию метро.
Ира повторила координаты и выключила связь. Сам он приедет! А ведь знал, что будет нападение, специально попросил ее навестить Романчука, придурка этого! Да все равно... теперь выбирать не приходится. Теперь она — никто.
Игошев завел двигатель, подъехал к воротам. Ира шла следом за машиной, распахнула ворота — уедут, ну так что ж... придется еще какое-то время пообщаться с Романчуком, но машина остановилась, ожидая ее. Ира села на заднее сиденье, и «Москвич», набирая скорость, двинулся в сторону шоссе, ведущему к Москве.
Через пару километров они, протерев рукоятки носовыми платками, выбросили пистолеты в придорожный лес. Еще через пару километров Лена приказала:
— Останови машину.
Игошев прижался к обочине, остановил «Москвич», думая, что жене нужно выйти по нужде. Но она и не думала выходить, крепко обняла мужа, прижалась губами к его губам.
— Андрюша...
Он поцеловал ее, болезненно морщась, потом отстранился, сказал:
— Ленка... дома, ладно?
— Андрюша... — словно пьяная, повторяла Лена, обнимая мужа. И вдруг всхлипнула: — Я так боялась...
— Все позади, моя хорошая, все нормально, — сказал Игошев.
— Может, вы трахнетесь прямо здесь? — поинтересовалась Ира. — Я не возражаю.
— Хочется посмотреть? — резко спросила Лена.
— Да нет, я выйду, прогуляюсь...
— Перебьешься, поняла?!
— Как скажешь. Ребята, я просто завидую вам. Классная пара. А у меня — никого, буду ночевать на чужой даче... Одна. А потом... Понятия не имею, что будет дальше. Вышвырнут из фирмы — однозначно.
— Что она тут болтает? — спросила Лена.
— Не обижай ее, ладно? Дома все расскажу, она хорошая девчонка, поверь мне, — сказал Игошев, включая скорость.
Видавший виды «Москвич» мчался по мокрому шоссе к Москве. На переднем сиденье Лена положила голову на плечо мужа и блаженно зажмурилась. На заднем Ира смотрела вперед широко раскрытыми глазами и тоскливо усмехалась. Ну да, Миша встретит ее сам у дома Андрея, отвезет на свою дачу. А дальше-то что? А дальше ничего... хорошего.
— Что, уже приехали? — спросила Ира через час пути.
— Да, осталось совсем чуть-чуть, — ответил Игошев. — А ты откуда знаешь? Мы ведь еще не доехали до метро...
— Интуиция, — усмехнулась Ира. — Пожалуйста, останови машину здесь.
Она вышла из «Москвича», подошла к передней дверце, наклонилась, сказала:
— Спасибо тебе, Лена, ты просто супер. Я бы такое никогда не смогла сделать. А муж у тебя — классный парень, я бы попыталась его соблазнить, но он с такой любовью говорил о тебе, так переживал, что вы поругались, что... никаких шансов. Не ругайтесь больше, ребята.
— Да и ты извини меня, — сказала Лена.
— Может, и свидимся еще, ба-ай, — сказала Ира и решительно зашагала к черной «ауди», стоящей неподалеку.
— Лучше не надо, — пробурчала Лена. — Хватит и одного такого свидания. А машина у нее красивая... Ну все, поехали!
Ира села на переднее сиденье «ауди», Волченков посмотрел на нее и со злобой стукнул кулаками по рулевому колесу.
— Кто?!
— А ты не знаешь, да?
— Узнаю.
— Ты же сам послал меня туда, сам!
«Ауди» резко сорвалась с места, стремительно набирая скорость.
— Сам, — после долгой паузы сказал Волченков. — Но я не думал, что эти подонки будут бить девушку.
— Да? А то, что подонки будут убивать людей в Москве, ты тоже не знал? — выкрикнула Ира.
Тут же пожалела об этом, но... слово не воробей. Волченков еще дольше молчал, холодно глядя на пустынное ночное шоссе. Потом нехотя сказал:
— Этих парней послал на Акулий остров Орехов. Они за бабки ухлестывали за тобой, поняла? Все рассчитал правильно, босса черви изнутри грызли, все есть, а счастья нет. Крыша у него поехала. Думал, на острове ты проявишь максимум внимания, заботы, поможешь ему прийти в себя, а ты...
— А ты?! Куда смотрел? Не мог сказать мне? Или ему? Он, между прочим, не запрещал мне ничего!
— Так-то оно так, да кто ж скажет боссу, что у него крыша едет? Кто его телке... извини, даме станет навязывать свое мнение?
— Илья-а-а! — зарыдала Ира.
— Успокойся, я тебя не осуждаю и очень хорошо понимаю. Ты не знала, что это за люди, а босс сразу понял, откуда ветер дует. Он хотел, чтобы ты поняла — его, их, но... Ты наслаждалась жизнью... Имела полное право. Молодая, красивая... а босс был старым, уставшим человеком и жутко мудрым. Он не просчитывал ситуации, он чувствовал людей. Прикинь, какая тоска навалилась на него, когда понял, что все его предали? Что он по большому счету никому не нужен? Мог бы принять меры, устранить одних, взять других, но и те предали бы его.