— Прямо сейчас мне нужно быть сосредоточенным на поле. До сезона кубков остался всего месяц.
— Ты сможешь сосредоточиться. Смотри, — сказала я, беря его руки в свои. — Один рекламный ролик. Одно мероприятие, на котором вы подписываете несколько кроссовок. Вам, наверное, придется носить исключительно их какое-то время, но это не навсегда. Я могу договориться о таких условиях, которые вас устроят.
Клэй нахмурился, размышляя.
— Это возможно?
— Когда ты лучший защитник в стране? — Я выгнула бровь. — Возможно все, что ты потребуешь.
Он ухмыльнулся, откинув голову на спинку кровати и изучая меня.
— Ты сейчас говоришь как мой агент, Котенок.
— Может быть, однажды я им стану.
— Это то, что ты хотела бы сделать?
Я пожала плечами.
— Я не знаю. Может быть. Шарлотта кое-что сказала мне, когда продлевала мой контракт. Она сказала, что я уже преуспела в том, чтобы доказать людям, что они ошибаются во мне, но теперь она хотела, чтобы я спросила себя, чего я на самом деле хочу, чтобы я могла протянуть руку и взять это.
Клэй сел.
— Я не шучу, если бы ты хотела быть моим агентом, я бы взял тебя в мгновение ока. Держу пари, что Зик, Райли и Холден тоже так поступили бы. Может быть, даже Лео, если этот сукин сын-балагур не попытается представить себя.
Мое сердце застучало в груди при этой мысли, но я отмахнулась от него.
— Мы можем поговорить об этом позже. Прямо сейчас давай сосредоточимся на том, чтобы оказать твоей маме необходимую помощь.
Клэй вздохнул, потянув меня за руки, пока я не рухнула в его объятия, когда он снова откинулся на спинку кровати.
— Ты слишком добр ко мне.
— Нет, ты просто не привыкла быть в отношениях, где любовь и забота взаимны.
— К этому нужно будет привыкнуть.
— Хорошо, что у нас есть все время в мире.
Он улыбнулся, целуя мои волосы.
— С Малией… все в порядке?
Клэй покачал головой.
— Только ты могла спросить, все ли в порядке с моей бывшей девушкой.
— Я имею в виду, ты рассказал ей все, верно? — Я нахмурилась. — Это было бы нелегко услышать любому.
— Это было не так, — согласился он, его взгляд блуждал между нами. — Она много плакала, и я обнимал ее и пытался успокоить, как мог. В конце концов, однако, она сказала, что понимает. Она сказала, что причинила бы мне такую же боль, что не так уж и плохо. Я думаю, что больше всего ее расстроил отец, — признался он. — И я знаю, что он недоволен тем, что я рассказал ей о случившемся.
— Что ж, я рада, что ты это сделал. Она заслужила правду.
— Заслужила. И, как ни странно… Я чувствую, что теперь мы могли бы стать друзьями. Не близкими…, — быстро поправился он. — Но… дружелюбными. Радушными. Хотя я не знаю, могу ли я сказать то же самое о Кори. Я думаю, что его дни в качестве моего друга закончились.
Я погладила рукой его бицепс.
— А как насчет твоего настоящего отца?
Он выдохнул.
— Этим я еще даже не начал заниматься. Но… Я должен перед ним извиниться. Теперь я понимаю все лучше, чем тогда, когда набросился на него, а он просто пытался мне помочь.
— Честно говоря, он мог бы появляться немного чаще.
— Он мог бы, — согласился Клэй. — Может быть, теперь… он так и сделает.
Я улыбнулась, кивая, наблюдая, как мои кончики пальцев рисуют линии на его коже.
— Хотя я немного злюсь на тебя, — призналась я через мгновение.
— Как и должно быть.
— Не за весь этот беспорядок, — сказала я, махнув рукой, как будто он был в ногах моей кровати. — Но ты почти две недели знал, что облажался, что хотел, чтобы я вернулась, и ждал, чтобы сказать мне?
— Эй, — сказал он, наклоняясь, чтоб взять свою книгу с моей тумбочки. — Чтобы написать и напечатать книгу, нужно время, ясно? Даже такую дерьмовую.
Я выхватила ее из его рук, улыбаясь, пока листала.
— Она действительно ужасна.
— Я знаю.
— Но тебе не нужна была книга, чтобы рассказать мне о своих чувствах, — заметила я, глядя на него снизу вверх.
— Мне нужен был широкий жест, — утверждал он. — Я не мог просто появиться с поджатым хвостом.
— Ты мог бы.
— Это было бы и близко не так романтично.
— Или публично, — сказала я со смехом.
— Теперь все знают, что ты моя.
Клэй выхватил книгу у меня из рук и отбросил ее в сторону, прежде чем прижать меня к простыням, покрывая поцелуями всю мою шею, пока я смеялась и извивалась от щекотливых прикосновений.
Через мгновение он остановился, балансируя на локтях надо мной. Его нефритовые глаза изучили мои, и он сглотнул, качая головой.