— Есть какие-нибудь пожелания, чувак? — спросил Шон, и тот факт, что он разговаривал с Клэем, а Клэй сидел за моим столом, был настолько близок, насколько я когда-либо была близка к тому, чтобы оказаться в той же вселенной, что и мой избранник.
Клэй посмотрел на меня с этой чертовой ухмылкой, все еще надежно закрепленной на лице.
— Как насчет “Просто скажи да” от Snow Patrol?
Я снова закатила глаза, и когда Шон начал играть, Клэй наклонился еще ближе.
— У тебя еще не закончились аргументы?
Я вздохнула.
— Итак, позволь мне прояснить все. У нас будут фальшивые отношения, в которых ты, гипотетически, поможешь мне заполучить Шона, а я… — я моргнула, ничего не понимая, — сделаю… что именно? Я имею в виду… что в этом для тебя?
Затем на его лицо набежала какая-то тень, и он откинулся на спинку стула, слегка пожав плечами, прежде чем одним глотком выпил половину своего пива.
— Малия.
Я нахмурилась.
— Я не понимаю.
— Я знаю свою девушку, — сказал он, и в его глазах было больше решимости, чем я когда-либо видела, и это о чем-то говорило, потому что я не раз видела, как этот парень пересекал поле для невозможного перехвата. — Я знаю, что она все еще любит меня, все еще хочет меня, но она думает, что есть что-то лучшее. Она всегда хотела чего-то лучшего. — Он сделал паузу. — Она была воспитана с этим желанием. Это просто часть того, кто она есть.
Мне пришлось бороться с собой, чтобы не скривить губы от того, как он заставил все звучать, будто это хорошее качество.
— Но когда она увидит меня с кем-то другим, когда она поймет, что я двигаюсь дальше. — Он покачал головой с дьявольской улыбкой. — Это зеленое чудовище доберется до нее. Она будет умолять меня вернуться
Я сморщила нос.
— Я не знаю, Клэй… Я не хочу играть в такие игры.
— Поверь мне, в них играют все. Итак, если ты не играешь…нет, если ты не выигрываешь, — он пожал плечами, — ты проигрываешь.
От его слов у меня внутри что-то сжалось, и я перевела взгляд туда, где Шон бренчал на гитаре на сцене. Мое сердце сделало сальто назад, как и всегда, когда его взгляд скользил по мне, хотя это было так быстро, что я едва успела заметить цвет его золотистых глаз, прежде чем они снова исчезли.
Я была невидимкой для него. Я всегда была такой.
Я бы никогда не призналась вслух, сколько раз я фантазировала о нем, особенно когда перечитывала “Бездумный”. Каждый раз, когда он играл в этом баре и смотрел в мою сторону, я задавалась вопросом, будет ли это ночью, когда он закончит играть и подойдет прямо к моему столику, требуя познакомиться со мной, требуя отвезти меня домой. Когда он вдруг поймет, что она та девушка, которая смотрела каждое выступление, которая знала каждое слово в его оригинальных песнях, которая тихо сидела в углу, в то время как все остальные девушки набрасывались на него?
После этого фантазии всегда становились немного пикантными.
Тем не менее, даже когда он посмотрел на меня, моей мгновенной реакцией было отвернуться, спрятаться, раствориться в толпе и снова стать невидимой. Подобное внимание заставляло меня чувствовать себя неловко, заставляло меня задаваться вопросом, есть ли у меня что-то в зубах, а не была ли я желанной. Я была не из тех девушек, которые могут выдержать его взгляд, как только он попадется мне на глаза, которые могут ухмыльнуться и приподнять бровь, или облизать губы, или нарисовать соблазнительный круг на ободке моего кофе.
У меня не было энергии главной героини.
Я была скорее изворотливой, милой лучшей подругой с кучей мудрых советов.
Я вздохнула, сердце тосковало по чему-то, что казалось таким недосягаемым. Когда Шон снова взглянул на меня, я, как всегда, спрятала лицо, щеки пылали, а затем я взглянула на Клэя, который только приподнял бровь, как будто поймал меня с поличным.
Или, в данном случае, краснолицей.
Всю свою жизнь я была слишком напугана, чтобы добиваться того, чего хотела, — я была полной противоположностью Малии, Клэя, всех, с кем я работала в команде. Я не была похожа на своих братьев и сестер, обреченных на величие и притягивающих всех, кто был рядом со мной, как магнит. Я не была похожа на свою начальницу, которая привлекала внимание в каждой комнате, которую она украшала.
Я была боковым ударом, и меня всегда устраивало быть на заднем плане.