Бом не стал устраивать показов, как принц, а только сверкнул хищными жёлтыми глазами, показывая девушкам тату на руках, но обращался он только к ЙеДжи:
— Ты ведь и сама догадаешься, кто я, да?
— Поэтому не пьёшь горячее? — нервно хихикнула ЙеДжи. Она была на грани истерики и пыталась оттянуть осознание реальности как можно дальше. — Кошачий язык?
Бом смеяться не стал и только кивнул. ЙеДжи тяжело выдохнула, а потом, помотав головой, расплакалась. Ей очень нелегко давалось принятие факта существования сверхъестественных существ.
— Простите, это выше моих сил, — сказала девушка, вставая из-за стола. — Мне надо побыть одной, я… позвоню.
Не слушая никого вокруг, она быстро убежала наверх, в свою квартиру, которая находилась прямо над кафе. СуМин пыталась позвать её, остановить, обнять и утешить. Она не думала, что подругу так напугает всё происходящее. С другой стороны, сама она тоже в первое время плакала и пугалась.
Решив, что нужно дать ЙеДжи время, как она и просила, СуМин стала собираться домой, принц последовал за ней. Но Бом остался сидеть на месте, по его лицу нельзя было понять, о чём он думает.
— Не идёшь? — спросил его у выхода ДонХэ.
— Подожду. Хочу поговорить с ней, — ответил Бом, на секунду будто забывая огрызнуться принцу в ответ.
— Закройте за нами дверь, — тихо попросила СуМин. Она не хотела оставлять тигра поблизости от своей подруги. Но подумала, что если бы Бом желал зла ЙеДжи, то уже давно что-то сделал бы ей.
До дома они доехали на такси. Не желая сразу заходить в квартиру, СуМин попросила ДонХэ посидеть с ней в маленьком детском парке недалеко от дома. Они устроились на скамейке. Теплый летний воздух легко гладил девушку по плечам, вызывая лёгкий озноб. Заметив, как она зябко повела плечами, ДонХэ, смущаясь, приобнял девушку.
— Замёрзла? — спросил он.
— Нет, просто ветерок ночью свежий, — краснея, ответила СуМин.
Они посидели в неловкой тишине, пока СуМин не заговорила первой.
— Я переживаю. Всё ли с ней будет в порядке, — сказала девушка, чуть ближе прижимаясь плечом к груди принца, чувствуя его тёплую ладонь на своём плече. — Мне не хотелось бы скрывать от неё ничего, и я пыталась рассказать о призраках ещё в Сокчо, но тогда она не поверила, а сейчас многое увидела своими глазами. Да и я многое увидела впервые… И Бом, он тоже оказался… я боюсь, я запуталась, я не знаю…
От волнения за подругу, от впечатлений после всего произошедшего сегодня, слова бежали впереди мыслей и путались бесформенным клубком. И не придумав ничего лучше, чтобы успокоить девушку, ДонХэ накрыл её губы своими, делясь горячим дыханием.
Глава 30
ЙеДжи закрыла за собой входную дверь и сползла по ней спиной, усаживаясь на пол в коридоре. Плакать она перестала, но состояние шока не давало ей мыслить здраво. Да и можно ли мыслить здраво, если пошатнулось само понятие этого слова, когда она узнала о существовании целого мира. Когда СуМин впервые рассказала ей о том, что видит призраков, конечно же, ЙеДжи ей не поверила. Но теперь она своими глазами видела существо, которое в привычном для ЙеДжи мире могло быть только в легендах. А самым большим потрясением для девушки стало то, что её «сказочный принц», её Бом, тоже оказался не человеком. Она вспомнила их встречу, разговоры, прогулки. О том, каким он был внимательным и ласковым с ней, хотя пару раз доводилось видеть его в ярости в отношении других людей. Это никогда не пугало ЙеДжи, но сейчас противный червячок сомнения стал подтачивать её душевное равновесие.
«Боги, он тигр. Неужели и правда тигр?» — думала она. — «Даже не так, он — Тигр, тот самый, про которого бабушка рассказывала легенды. Тигр с Пэктусана».
— Неужели он поэтому спрашивал меня в прошлый раз, чью сторону я бы выбрала? — сказала она в тишине пустой квартиры.
Множество мыслей метались в голове девушки, смешивая её эмоции в странный коктейль чувств. Она уверенно могла сказать, что ей нравится этот мужчина. Нравится настолько, что она не захотела расставаться с ним после мимолётной интрижки на море, и была очень счастлива, когда Бом приехал с ней в Сеул и они продолжили встречаться. Но эта симпатия, ставшая довольно глубокой, теперь смешалась с липким и противным чувством страха. А вишенкой на этом торте открытий стала обида. Было обидно, что он не рассказал обо всём сам.