— Правда, — заинтересовалась СуМин. — Вы его тоже видите?
— Не так чётко, как ты, полагаю, — сказала женщина, пряча деньги в бюстгальтер. — Но да, вижу. Моя бабушка была шаманкой. У меня сил меньше, но кое-что могу. Так вот, тот мужчина жил здесь в 1597 году неподалёку. Был знатным, как ты видишь по одежде. А после смерти стал духом. Духам нужна энергия живых людей, чтобы не исчезнуть. Поэтому многие духи становятся злыми. Но некоторые, как этот господин, находят выход. Он собирает энергию поклонов от приходящих сюда людей и существует за их счёт. Хотя иногда мне кажется, что он об этом забывает и ведет себя так, будто все эти люди пришли поклониться ему лично, поэтому и снисходительно кивает им в ответ, как сегодня, — хмыкнула женщина. — Духи тоже могут лишиться рассудка. Будь осторожна, девочка.
СуМин задумчиво посмотрела на знатного мужчину, жившего несколько столетий назад. Ей почему-то стало его жаль. Зачем он остаётся здесь? Почему не уйдёт в иной мир? Или куда там должны уйти призраки. То, что она видит призрака, всё ещё пугало её. Но после разговора с торговкой СуМин больше не считала себя сумасшедшей. Она хотела спросить у женщины, почему призрак держится за такое существование, но, повернувшись, обнаружила, что той нет рядом. И нигде поблизости её не видно. Зато увидела ЙеДжи, которая спешила к ней, размахивая какими-то флаерами.
— Давай ещё прокатимся на колесе обозрения тут недалеко, — выдохнув, сказала подруга. — Я купила билеты.
СуМин просто кивнула. Рассказывать про все странности, что успели случиться за время отсутствия ЙеДжи, она не хотела. А ещё было стыдно говорить, что она поверила незнакомке и отдала триста тысяч вон за нитку.
[1] Агасси — обращение к молодой девушке, часто незнакомой. Как мы обращаемся «девушка», так корейцы к молодым особам обращаются «агасси».
[2] Аджума — обращение к женщине, которая намного старше.
[3] Число девять считается в Корее счастливым.
[4] На курс 2024 года чуть больше 20.000 рублей
Глава 6
После того, как завершился обыск каждого моллюска в императорской столице, принц вернулся с докладом к отцу. Конечно же, императора Ён ДонГу не удивила новость о том, что принц не смог отыскать жемчужину.
— Ваше Величество… Отец, — тихо сказал ДонХэ. — Вы и так знали это. Позвольте теперь отправиться на сушу. Моя жемчужина там.
— ДонХэ, — произнёс император властным тоном, — считаешь, что ты справишься с поиском? Не думаешь, что кто-то уже использует силу жемчужины?
Принц вспомнил, что недавно почувствовал изменения в жемчужине. Но говорить об этом отцу пока не хотел. Дракон и его жемчужина связаны. Для того, чтобы получить её, дракон с самого раннего возраста должен выбрать любой драгоценный камень и на протяжении девятисот лет напитывать его своей энергией по девять часов в сутки. Не каждый ребёнок справится с таким испытанием. Именно поэтому его хёны не захотели получить свою жемчужину. Их увлекали другие вещи. ДонХэ же всегда был терпеливым и прилежным. И именно его все пророчили на место нынешнего императора.
— Жемчужину не используют, — опустив голову, ответил ДонХэ.
Он не врал. То, что он почувствовал, это изменения в энергии, но не её количество. Жемчужину и правда пока не использовали.
— Отец, я хочу отправиться на сушу, — настойчиво повторил принц.
— Что ж, можешь отправляться. Но не ходи один.
— Хан ГаРам идёт со мной, — низко кланяясь, ответил принц.
В ответ император только кивнул, начиная медленно принимать свой истинный облик. Тело покрывалось зелёными чешуйками, которые уже не были столь яркими, как в молодости. Зрачки стали вертикальными, рога, которые не исчезали теперь даже в человеческом обличии, удлинились. Чем старше становился дракон, тем сложнее было поддерживать иные формы. На это уходила энергия, которая с возрастом была всё более ценной. Поддерживать человеческий облик было удобно во многом. Например, это сильно экономило пространство в залах совещаний. Но император Ён ДонГу был очень, очень стар. Когда он завершил превращение, ДонХэ увидел, как истончились усы, свисающие с морды древнего дракона, а его рога стали совсем хрупкими. Кажется, императору оставалась всего пара сотен лет.
— Я вернусь, отец, — сказал принц тихо. — Прошу, будьте осторожны. Вы ведь понимаете, что во дворце предатель.
Император, уже успевший свернуться кольцами, готовясь ко сну, приоткрыл один глаз и строго посмотрел на сына. Конечно, не такому юнцу учить опытного дракона. Однако, извиняться ДонХэ не стал. Еще раз поклонившись, он вышел из покоев отца и отправился в свою комнату.