Сашка не скрывал того, что постоянно ссорился с женой и даже поколачивал её. Судя по его высказываниям, она ему очень скоро постыла. Причину этого он и сам себе не смог бы объяснить, потому что отнюдь не пресытился женским телом, скорее напротив. Те немногие любовные приключения, которые Сашке довелось пережить до свадьбы, лишь разожгли его интерес к противоположному полу. Теперь, вспоминая свои былые победы и сознавая, что все они для него уже в прошлом, он удивлялся тому, как мало запомнилось ему. В его памяти запечатлелось всего лишь несколько зрительных образов, похожих на обрывки эротических сновидений. Порой ему казалось, что то страстное, грешное и сладкое, что вспоминалось ему, на самом деле только приснилось. Наиболее зыбкими, ускользающими были впечатления от объятий, любовных ласк. Лучше запомнились запахи. От случайных дворовых подруг пахло дешёвыми духами, полудетским сладковатым теплом незрелой плоти и - неожиданнее, поразительнее всего! - едкой и острой вонью самок, текущих сук. Женское естество казалось ему притягательным и отвратительным одновременно и уже не таило для него загадок ко времени женитьбы.
На простоватой молоденькой соседке Светке он женился по настоянию матери и сестёр, желавших, чтобы он остепенился. Из всех его подружек Светка была самой доступной для его грубых ласк и наименее желанной для него. Девушка коротконогая, полная, как бочонок, с потными ладонями и терпким запахом подмышек, она вызывала у него чувство стыда: ну разве такая жена должна быть у рыцаря...
Конечно, он не женился бы на ней, если бы не вмешательство его матери: та однажды долго шепталась на кухне со Светкиной матерью, и затем обе заявили ему, что он должен покрыть свой грех. Он подчинился, но с горькой обидой: его решили окрутить помимо его воли!
Эту обиду он выместил уже на свадьбе, грубо приревновав Светку к незнакомому рослому парню, приятелю её подруги, с которым подвыпившая новобрачная расслабленно-страстно кружилась в танце, томно обвисая в его руках. Ему показалось, что в состоянии жены он распознал размягчённое, податливое вожделение, и немедленно вспыхнул ненавистью к её партнеру. Ему остро захотелось тут же сцепиться с соблазнителем, вмазать ему по морде. При этом сквозь хмель, круживший его голову, он все-таки сознавал, что гнев его наигран, что настоящего основания для скандала нет, что просто хочется выплеснуть злобу, не опасаясь за последствия: кто же бьёт жениха на его собственной свадьбе?.. Но он успел только толкнуть рослого, и их немедленно растащили. Зато уж своему языку Сашка дал волю, не поскупившись на тяжкие оскорбления по адресу несостоявшегося противника. Мимоходом он задел и новобрачную, в чем и был для него главный смысл скандала. Рослый побледнел, но сдержался и молча ушел.
И тогда с досады Сашка решил всем назло тоже уйти с собственной свадьбы, в ночь, с карманами, полными денег, которые гости надарили ему на молодое счастье. Его как раз неприятно беспокоили эти уплотнения в карманах, свербила мысль о том, что наутро мать наверняка потребует отдать ей все деньги "на сохранение", если только Светка ещё раньше не успеет их прибрать к рукам. Он, конечно, противостоять их натиску не сможет. Тем более, что во всей квартире нет у него ни одного надёжного потайного уголка. Он и жил-то здесь до последнего времени в проходной комнате, и только к свадьбе молодым выделили комнатушку, выгороженную из материнской спальни путем переноса стены с бывшей смежной кладовкой.
Сашка вышел из квартиры, стремглав спустился по лестнице и зашагал по тёмной улице на манящие огни киосков на перекрестке. Уже на ходу ему в голову пришла шальная идея: просадить всю наличность за ночь. Конечно, один он с этой задачей не справился бы: как-никак денег оказалось полтора "лимона". Но пригодились наскоро собранные приятели, с которыми вместе он отправился в ночной клуб, где к утру проблема была успешно решена. Домой его привезли вдрызг пьяного и "пустого". Сашка ждал бури, но усталые мать и Светка встретили его с облегчением: видимо, они опасались чего-то худшего.