- Интересная теория! Это вы сами придумали?
- Сама. Никакой специальной литературы не читала, кроме учебника психиатрии. Там психастения трактуется как разновидность психопатии, то есть как стойкое психическое уродство, которое можно лишь немного корректировать медикаментозными средствами. А я считаю, что нужно лишь попытаться стать дерзким, готовым постоять за себя. С помощью моей теории можно понять, что произошло с вами в училище: там собрались подростки, которых школа рассматривала как неудачников и навязывала им комплекс жертвы, а они избавлялись от него, самоутверждаясь за ваш счет.
- Но стать дерзким сможет не каждый...
- Да. И на этом пути можно зайти слишком далеко, как это случилось с моим бывшим парнем. Поэтому психастения в сущности - это не так уж плохо. Мы же все очень злы, и порой только слабость делает нас человечными.
- Вот уж утешили, спасибо! - улыбнулся Каморин печально.
- Мне кажется, что мы способны хорошо понимать друг друга. Потому и зову вас на работу. Мне нужна помощь. Владимир Иванович уже пенсионер, ему тяжело. А у меня будет ребёнок, который потребует много внимания...
- Ну хорошо, попробую...
- Смотрите же, я на вас рассчитываю!
После этих слов Анжела сразу поднялась, заканчивая разговор, но в прихожей, прежде, чем переступить порог, обернулась к Каморину, пристально посмотрела ему в лицо и улыбнулась. Он разглядел, что глаза у неё ореховые и на левой щеке небольшая родинка... Когда она скрылась за дверью, он с улыбкой стыда подумал о том, что его, наверно, наметили в заместители Котаря. Он с минуту поиграл этой мыслью, думая о том, как сейчас одинок, без Ирины, без привычной работы, с переломанными и еще несросшимися костями. Ему на самом деле так нужно, чтобы кто-то был рядом с ним! И ещё ему нужно немного покоя, передышки от физических и нравственных мук, от изнурительного бега в колесе за недостижимыми целями вроде научной или педагогической карьеры. Он так долго мечтал об этом, томясь на больничной койке! Такой отдых - это, наверно, самое скромное воздаяние за его потери и муки...
Он попытался представить Анжелу в своих объятиях, и это ему не удалось: вместо неё в его воображении возник образ ухоженной, надменной матроны - её матери. Он понял, что для него Анжелу всегда будет заслонять Мирра Чермных вместе со шлейфом тягостных музейных воспоминаний, что эта девушка останется чужой для него.
Вместо эпилога
Анжела родила мальчика, названного в честь своего деда - Сергей Чермных. Котарь исчез из Ордатова. Дело о хищении хазарского артефакта было закрыто. Каморин работал в газете "Ордатовские новости" и выглядел вполне довольным жизнью, но в глубине души чувствовал, что потерпел поражение. А победил, как всегда, Чермных - расчётливый стяжатель, жестокосердный вершитель чужих судеб.