— Тебя хоть как зовут-то? — вдруг чуть повернулась она ко мне, заглядывая через плечо в мое лицо, которое оказалось неожиданно близко к ее лицу. Но не отпрянула и не попыталась снова повернуться вперед.
Запнувшись о собственные мысли лишь на секунду, я всё-таки ответил честно:
— Марс.
— Серьезно? Прям так и зовут? — вскинула удивленно бровки девушка, но когда я кивнул в ответ, то не стала шутить на этот счет или допытываться, что курили мои родители, когда называли меня именно так.
Я бы всё равно не смог ей объяснить, что это была традиция Палачей — называть детей именами планет из поколения в поколение. Мой отец тоже был Марс. Как и мой дед. И прадед. И так до самого первого Палача в нашем роду, которому когда-то дали это имя. Так же, как будут звать моего сына, внука и правнука.
— А я Лилура. Можно просто Лилу.
— Я рад знакомству с тобой, Лилу.
Девушка хохотнула и снова слегка покраснела, стараясь не коситься вниз на мое возбуждение:
— Да, это очень заметно!
А я вдруг подумал о том, что говорят люди насчет этого праздника: с кем новый год встретишь, с тем его и проведешь!
Глава 3
Я поверить не могла, что уснула!
В таком-то «волшебном» месте, где расслабиться было просто нереально.
И лежа на нем!
Марсе — господи, что за имя такое — маньяке!
Но из-за его просто какого-то невероятного тепла большого мускулистого тела и этого вкусного терпкого аромата я смогла простить себе даже эту оплошность.
Впрочем, то, что я уснула, стало ясно, лишь когда я подскочила от грохота и лязга хлопнувшей решетки, звуки которой моментально вернули меня из мира грез в суровую реальность.
В полицейском участке стало шумно и многолюдно.
Вот только это совсем не радовало, потому что именно к нам подсаживали какую-то буйную и совсем не трезвую компанию троих мужчин.
— Слышь, начальник! Ты вообще про мужскую солидарность слышал? Это ты нас, троих красавчиков, запрятал из-за какой-то шалавы! По-твоему, это такая справедливость?
— А по-твоему, избивать толпой девушку — это очень мужской поступок? — прорычал полицай.
Тот, что остался с целым носом и теперь явно был не один, а с подкреплением в виде других полицейских, которым была обеспечена работа в эту веселенькую ночь. Или раннее утро?
На грубости и подробности мужчины не скупились, и я сползла с Марса, тихонько сев рядом с ним у мощного плеча, за которым было почему-то нестрашно.
К слову, Марс даже не напрягся от присутствия рядом этой компании.
В отличие от меня.
Просто в том месте, где я родилась и выросла, рано узнаешь, что такие вот люди «под градусом» способны на очень многое.
Вероятнее всего, протрезвев, они даже не вспомнят, что творили.
Но тебе это уже ничем не поможет.
А уж если под градусом, да еще и такие вот агрессивные — то это беда на пороге с вероятностью в триста процентов.
Поэтому, когда самый громкий и неумолкающий мужик со сбитыми в кровь костяшками пальцев обернулся и его глаза неожиданно остановились на мне, я поняла: вот оно — началось.
Захотелось тут же сжаться и стать маленькой и незаметной, как мышь, потому что эти мерзкие пьяные глаза уставились на меня откровенно раздевающее и нагло.
— Опа! — гыкнул он, отчего два его дружка тут же обернулись тоже, в упор уставившись на меня и совсем не замечая огромного Марса рядом.
Его темная бейсболка случайно не делала его невидимым для мужчин?
— Смотрите-ка, парни! А веселье-то продолжается!
Я насупилась, не желая выдавать страха, готовая защищаться до последнего даже словесно, но с облегчением услышала умилительно спокойный и всё такой же размеренный голос Марса:
— Если не присядете сейчас на другую лавку, то веселье продолжится для вас в приемном покое ближайшей больницы.
Теперь амбалы увидели и его.
Все трое и одновременно.
И это тоже было нехорошо!
Каким бы большим и мускулистым ни был Марс, а эти мужики тоже были совсем не дохляками.
И судя по наглым мордам, дрались они часто и с азартом.
А чаще всего один против толпы ты ничего сделать не сможешь.
— Это кто тут у нас? Ухажёрчик? — язвительно выплюнул амбал-заводила, окинув спокойно и расслабленно сидящего Марса прищуренным недобрым взглядом. — Думаешь, ты весь такой герой у нее один и перед другими она свои ноги не раздвигает?
— Ее ноги вас меньше всего касаются.
Голос Марса не изменился, но что-то заставило меня поежиться и покоситься на него в страхе.