Ивонн сделала паузу. Она подошла к самому главному.
– Таким образом, – многозначительно произнесла она, – в свои двадцать три года я богата и свободна и могу пригласить тебя на обед в приличный ресторан. Если ты, конечно, не возражаешь…
– Я действительно был рад тебя увидеть, – пробормотал он, – но дело в том, что…
Арман умолк, а Ивонн возбужденно теребила на пальце кольцо с огромным рубином. Потом она сказала:
– Значит, наша долгая разлука уничтожила твою любовь? Ты даже не скучал по мне?… Ты не рад меня видеть. Не рад, что я пришла к тебе, несмотря на то, что я стала богатой и могу предложить тебе гораздо больше, чем ты мне…
У Армана упало сердце. Лучше бы Ивонн этого вообще не говорила. Теперь он проклинал тот день, когда встретил ее. Впрочем, все начиналось вполне безобидно: просто дружба с девушкой, с которой он познакомился на танцах… Арман понял, что она явилась к нему, одержимая решимостью снова войти в его жизнь. Как это ни забавно, но даже в свои молодые годы мадам Турвилль была, вероятно, не столь агрессивна, как сейчас Ивонн.
Арман решил, что будет честен и немногословен. Боль, которую можно причинить правдой, в конечном счете куда меньше, чем боль от вранья. Это доказывает хотя бы ситуация с Рейни и Клиффордом.
Без лишних слов Арман заявил Ивонн, что он, конечно, рад ее видеть и счастлив, что она разбогатела, однако о возобновлении между ними прежних отношений не может быть и речи.
Лицо Ивонн исказилось, словно от боли. Было ясно, что она все еще влюблена в него.
– Раньше ты себе не позволял, Арман, гнать меня, словно надоедливую муху! – сказала Ивонн.
– Самое лучшее сейчас – обойтись без двусмысленностей, – твердо ответил Арман.
По ее телу пробежала судорога, но Ивонн сумела справиться с собой. Понизив голос почти до шепота, она проговорила:
– Никогда не думала, что ты можешь быть таким жестоким… Думаю, тут замешана другая женщина. Как я понимаю, ты…
– Ничего ты не понимаешь! – прервал Арман.
Ивонн порывисто выхватила из сумочки носовой платок и прижала к губам.
– Нет, я все понимаю! – воскликнула она. – Сегодня в парикмахерской я слышала, как сплетничали девушки. Мне рассказали, что ты каждый день бываешь в Шани и увиваешься за молоденькой англичанкой. Вот почему ты так обошелся со мной!
Арман побледнел от гнева. Все добрые чувства, которые он когда-либо питал к этой девушке, мгновенно испарились. Замужество и богатство сказались на ее характере самым неблагоприятным образом.
– Меня никогда не интересовали сплетни, – сказал он, – и я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь. Пожалуйста, уходи, Ивонн!
Внезапно она расхохоталась.
– Значит, все правда! Ты злишься, потому что я наступила на твою больную мозоль. Мне все известно о мадемуазель Оливент… Видишь, я даже знаю, как ее зовут! На прошлой неделе она была в парикмахерской. Прическу ей делал Антон, мой старый приятель…
– Прошу прощения, Ивонн. Меня ждут дела. До свидания, – ледяным тоном прервал ее Арман и вышел из комнаты.
– Мы еще увидимся, Арман! – закричала Ивонн вслед. – Я теперь не нищая, чтобы меня можно было отбрасывать, как ненужную вещь. Я собираюсь провести в Каннах все лето. У меня еще будет возможность полюбоваться на тебя и на твою английскую мамзель!
Арман поднялся к себе в комнату и захлопнул дверь. Выглянув в окно, он увидел, что Ивонн села в шикарный серый «ситроен» и уехала.
Встреча с Ивонн расстроила Армана и отравила очарование предстоящего свидания. Не то чтобы его испугали угрозы Ивонн, но огорчило то, во что она превратилась. Еще больше огорчило, что именно устами Ивонн имя Рейни соединилось с его собственным, да к тому же в таких пошлых выражениях.
К семи часам вечера Арман немного оправился от сцены с Ивонн и стал собираться в Шани. Надев серый костюм, лучшую шелковую рубашку и повязав темно-красный галстук, он поехал на свидание с Рейни.
Она уже ждала его. На ней было короткое шелковое платье, а на шее жемчужное ожерелье. Она поблагодарила его за букет алых роз и тут же приколола одну на плечо.
По дороге в Канны Рейни выглядела веселой и раскованной. Но за напускной веселостью она скрывала волнение. Она была уверена, что ей удастся поговорить с Клиффордом.
– Мы должны помолиться, чтобы он оказался на месте! – воскликнула она. – Пожалуйста, помолись со мной, Арман!