— Значит, ты меня больше не любишь!
— Я этого не говорила. Мне бы вообще хотелось сегодня воздержаться от лишних слов… Перед отъездом я сказала Арману, что уезжаю, потому что мне необходимо побыть одной… Прошу тебя, прояви и ты терпение, постарайся меня понять!
— Мне кажется, ты все выдумываешь, — проворчал Клиффорд, доставая сигарету.
Искоса взглянув на него, Рейни заметила, что красивое лицо Клиффорда искажено брюзгливой гримасой. Она поняла, до какой степени он испорчен… и все же оправдывала его реакцию тем, что он любит ее.
Как странно ощущать, что тебя любят сразу двое мужчин! Причем такой разной любовью… Но даже себе самой Рейни не осмеливалась признаться, кого из них любит она. Как огня она страшилась подобной определенности… С наследственным упрямством и непреклонностью Рейни убеждала Клиффорда, что ей необходимо время, чтобы во всем разобраться. Она должна побыть одна!
— Сейчас я вообще не хочу выходить замуж, — проговорила она со смехом.
Клиффорд не ответил. Его переполняли ярость и отчаяние. От одной мысли, что с ним сделают кредиторы, если обе богатые невесты от него ускользнут, у него потели ладони. С обычной циничностью Клиффорд размышлял о том, какую уйму денег угрохал на ухаживания, а, кроме девичьих слез и глупых признаний, ничего не добился.
Но и Рейни было не по себе. Она нежно сжала его руку.
— Мне так жалко, что приходится тебя разочаровывать, милый… Я сама не своя, но надеюсь, что ты будешь терпелив…
— Мне совсем не улыбается дожидаться своей участи наравне с этим французишкой, чтобы потом ты преподнесла мне какой-нибудь сюрприз, — пробормотал он.
Рейни покраснела.
— Но ведь это гадко!
— Прости, — быстро сказал он и поднес ее руку к губам. — Мне чертовски скверно! Я хочу, чтобы ты стала моей уже сейчас, и не желаю ждать…
Ее снова неприятно поразил его тон, но Рейни попыталась смягчиться.
— Мне тоже плохо, Клифф! Мне очень неловко заставлять кого-то ждать, но и поспешно выходить замуж я не могу… Я не отдаю предпочтения ни Арману, ни тебе… То же самое я сказала ему.
— Но почему ты так быстро ко мне переменилась? — воскликнул Клиффорд. — Когда мы встретились во Франции, ты была чертовски рада видеть меня. Ты хотела вернуться ко мне! Что произошло за это время?
Она закрыла лицо ладонями.
— Я не знаю… Честное слово, даже думать об этом не в состоянии. Что я могу тебе объяснить, если сама себя не понимаю?
Он был в ужасе оттого, что желанный приз, который уже почти был у него руках, теперь ускользал.
— Рейни, не играй со мной! Я этого не вынесу. Когда ты перестала мне писать, я едва не сошел с ума. Это был какой-то ад… Потом у меня снова появилась надежда. Ради Бога, Рейни, не отнимай у меня надежду! Разве ты не понимаешь, любимая, что это значит для меня?
У нее закружилась голова. Не так давно другой мужчина клялся ей в том же самом. Любовь подчас становится тяжким бременем. Ей казалось, что она, словно поврежденный корабль, медленно опускается в пучину.
— Я благодарна тебе от всего сердца, Клифф, — прошептала она. — Я понимаю, что во мне что-то изменилось, и это целиком моя вина. Но, возможно, придет день, когда все снова станет по-прежнему. Прошу тебя, не злись! Прости меня! Дай мне немного времени…
Увидев, что дальнейшие уговоры бесполезны, а его недовольный вид лишь оттолкнет Рейни, Клиффорд решил не спорить и постарался спрятать раздражение.
— Я буду ждать хоть до Второго Пришествия и не боюсь соперничества — ни француза, ни кого-то еще. Я уверен, что ты принадлежишь мне и все действительно, как ты говоришь, встанет на свои места. В конце концов, ты вернешься ко мне. Не завидую тебе, бедняжке. Ты обрекаешь себя на новые страдания…
Доброе слово тронуло Рейни куда больше, чем страстные речи. Она прижалась к нему с прежним жаром.
— Я так тебе благодарна, милый Клифф! Ты такой добрый. Как и ты, я надеюсь, все образуется.
— Но ты не собираешься возвращаться во Францию? — ревниво спохватился он.
— Нет, — тихо ответила она.
— Ну что ж, спасибо и за это.
Она грустно рассмеялась.
— Я такая испорченная и глупая. Но я уверена, что с возрастом сделаюсь лучше. Давай вернемся к нашему разговору в ноябре, когда мне исполнится двадцать один. Все будет хорошо…
Клиффорд выбросил окурок.
— Но только, ради Бога, не говори, что собираешься ждать до тех пор, пока не решишь, хочется тебе выходить за меня замуж или нет!
— Я вернусь в Англию поздней осенью, — сказала Рейни.
В его глазах отразился такой ужас, что ей стало искренне его жаль. Должно быть, она действительно ему нужна. Какая досада, что она не находит в себе прежней слепой страсти!
— Куда ты отправишься? — спросил он.
Рейни рассказала, что, вернувшись домой, они с матерью обнаружили письмо от дядюшки Майлза. Тот как раз собирается навестить друзей в Южной Африке и зовет их прокатиться за компанию. Таким образом, если они прилетят в Солсбери в конце месяца, то, по всей вероятности, вернутся как раз к дню рождения Рейни.
— Мамочка считает, что для меня это как нельзя кстати, — сказала она. — Я обожаю нашего старика Майлза. Он такая прелесть! К тому же немного развеюсь: повидаю новых людей, новые места… А мамочка сможет отправиться во Францию, чтобы побыть с бабушкой и позаботиться о ее здоровье.
Надежды Клиффорда на решение финансовых проблем отодвинулись в неопределенное будущее. Боже праведный, сколько сил приложил он, чтобы жениться! Он разрывался сразу между двумя девушками. Он давным-давно мог обвенчаться с Лилиан, но не сделал этого, потому что мечтал о Рейни…
— Ну что ж, — печально вздохнул он. — Пока я буду умирать от тоски в Лондоне, ты будешь разбивать еще чьи-то сердца в Южной Африке. Может, и замуж успеешь выйти…
— Честное слово, не выйду!
— Ты так соблазнительна. Это ясно как Божий день.
— Клянусь тебе, я не выйду замуж.
Глаза Клиффорда растроганно блеснули.
— Так, значит, старина Клифф тебе еще небезразличен?
Она кивнула и в ту же секунду чего-то устыдилась, словно обманывала его. Если она так уверена, что не влюбится в другого мужчину, то никак не из-за Клиффорда. И не потому, что он ей безразличен… Просто в замке Шани ее ждет молодой архитектор…
Его романтический образ мгновенно возник в воображении. Ради ее блага он был готов пожертвовать даже собой. «Будь счастлива. Просто будь счастлива, и все», — сказал Арман ей на прощание.
Рейни вздрогнула и повернулась к Клиффорду.
— Пожалуйста, отвези меня домой!
— Мне совсем этого не хочется, но твое желание для меня закон, дорогая! Я подчиняюсь.
— Дело не в моем желании… Так надо.
Он бросил на нее взгляд, полный печали. Как разительно переменилась эта юная девушка всего за несколько месяцев! Виноват ли в этом француз, а может быть, просто в ней просыпается женщина?.. Все из-за этих проклятых домашних, которые перехватывали письма! Они добились гораздо большего, чем рассчитывали… И все-таки, решил Клиффорд, нужно взять себя в руки и постараться быть с Рейни нежным и предупредительным.
— Ах, как я буду страдать этой осенью! — вздохнул он. — Единственное, что меня утешает, это то, что в конце концов ты вернешься ко мне, моя малышка. На этот раз никто не будет перехватывать наши письма, а я, как послушный мальчик, обещаю писать каждый день, если ты этого хочешь…
Она нервно рассмеялась, но про себя вздохнула с облегчением: он больше не требовал от нее обещаний. Конечно, ужасно, что все так быстро переменилось в ее душе, и, судя по всему, к старому уже нет возврата. Клифф все еще не был ей безразличен, но не настолько, чтобы немедленно выходить за него замуж, тем более не считаясь с мнением семьи.
«Может быть, во мне снова что-то переменится, — думала Рейни. — Пока я в таком состоянии, я не могу сказать ни «да», ни «нет». Все встанет на свои места, как только я уеду. Может быть, там, в Солсбери, я снова буду ужасно скучать по Клиффорду…»