Его доброта растрогала Рейн куда больше, чем его страсть, и она кинулась обнимать его с прежней искренностью.
— Спасибо тебе огромное, Клифф, ты такой милый! А я всего лишь избалованная дурочка, но обещаю с возрастом поумнеть. Похоже, с тех пор как вышла в свет, я столько всего натворила, так запуталась, правда, дорогой? Но я начну все заново со дня рождения и постараюсь на этот раз ничего не испортить.
Клиффорд нервно отшвырнул окурок, скривив губы.
— Ради бога, только не говори, что мне придется ждать твоего решения до ноября!
— Ну, понимаешь, я до той поры вряд ли вообще появлюсь в Англии, — пояснила Рейн, и ей вдруг стало его жалко — так сильно он побледнел. Да, наверное, он все еще крепко ее любит. Как ужасно, что она не может возродить прежнее слепое желание связать с ним свою судьбу.
— А куда ты едешь? — встревоженно спросил он.
Девушка рассказала, что, когда они с матерью вернулись в лондонскую квартиру, там их ждало письмо от дяди Майлза Оливента. Он собирался съездить в Южную Родезию, к друзьям, и спрашивал, не хочет ли Рейн к нему присоединиться. Общий сбор назначен в конце месяца в Салисбери, а домой они отправятся морем и вернутся как раз к ее совершеннолетию.
— Мама решила, что для меня так будет лучше всего. Я так привязана к дяде Майлзу. Он просто чудный. А новые знакомства помогут мне развеяться. Для меня это будет хорошей возможностью прийти в себя, а мама сможет вернуться в Канделлу и побыть с бабушкой, пока та будет выздоравливать.
Надежды Клиффорда на то, чтобы разрешить свои финансовые проблемы, таяли на глазах. «Господи! — думал он, — придется ещё попотеть, чтобы найти себе жену!» И ему предстоит нелегкий выбор между двумя претендентками на эту роль. Через год он сможет жениться на Лилиас, нет сомнений; но на самом деле ему нужна Рейн.
— Итак, — мрачно подытожил он, — значит, я останусь тут с разбитым сердцем, а ты будешь разбивать новые сердца где-то в Африке! А может, ты даже успеешь замуж выйти к тому времени, как вернешься.
— Нет, уверяю тебя, этого не будет.
— Но ты так чертовски хороша — ничего удивительного.
— Нет, нет, клянусь, я ни за кого не выйду замуж!
Он повеселел:
— Значит, у тебя всё-таки осталось немножко любви к старому доброму Клиффу?
Рейн кивнула, однако почувствовала от этого в сердце странное чувство вины. Потому что если бы она внимательно прислушалась к себе и спросила, почему отрицает возможность нового увлечения, то ей пришлось бы честно признаться, что Клифф тут ни при чем. И дело совсем не в том, что у нее осталось «немножко любви» к нему. А в том, что в Каннах ее ждет некий молодой француз, архитектор и поэт.
И вдруг в сознании девушки возник и все затмил ностальгический образ Армана… худой, смуглый, в своем беретике, белых шортах и спортивной рубашке, в очках, защищающих глаза от слепящего средиземноморского солнца. Арман в своем стареньком маленьком «рено» везет ее в Мужен, к морю. Вот он лежит рядом с ней на пляже — или смеется, плавая в волнах теплого синего моря. Арман в своей мастерской, пишет ее портрет, смотрит на нее серьезными карими глазами. Арман, бледный, напряженный, нервный, отказывается от их помолвки — ради нее. «Будь счастлива. Только будь счастлива!» — твердил он ей на прощание.
Она вздрогнула и повернулась к сидевшему за рулем мужчине:
— Отвези меня домой, хорошо, Клифф?
— Я этим в высшей степени недоволен, — проворчал он, включая зажигание, — но если ты так хочешь, дорогая, будь по-твоему.
— На самом деле ничего не получается по-моему. Но, видимо, так надо.
Он сердито покосился на нее. Неопытная юная девица чертовски повзрослела со времени их первой встречи прошлой весной. Интересно, имеет ли к этой перемене отношение тот француз или она действительно просто не хочет спешить с браком? Черт бы побрал ее бабку с матерью, которые посмели перехватывать их письма. В результате они преуспели больше, чем думают, — им удалось-таки возвести между ними барьер.
— Господи, я не выдержу такого долгого ожидания! Буду все-таки надеяться, что ты вернешься ко мне пораньше, птенчик мой. На этот раз никто не станет уничтожать наших писем, поэтому я буду умницей и стану писать тебе каждый день — если хочешь.
Рейн издала нервный смешок. Но ей стало легче оттого, что он, по крайней мере, больше не пытается вырвать у нее согласие на брак. «Даже страшно подумать, что человек может так быстро измениться», — размышляла она, но понимала, что безнадежно пытаться оживить их былые Страсти. Впрочем, она действительно была еще не совсем равнодушна к Клиффу, но уже далека от того, чтобы бросаться за него замуж, пусть даже при полном согласии своих родных.