Выбрать главу

Она кивает.

- И я рассказала тебе о ноге?

- Я видела твою ногу,- тихонько напоминает мне она.

Ну конечно, она видела. Должно быть, Света увидела шрам, простиравшийся от бедра до колена, похожий на крошечный след от муравья - длинная глубокая серебристая рана.

- Тебя из-за этого трясёт?- спрашивает она.- Потому что я видела твои голые ноги? Потому что трогала их?

Она знает, что это не так. Её улыбка говорит мне, что она знает мою тайну, и злорадствует. Она помнит всё, включая её уникальный успех: болтливая Катя.

- Это всё из-за джина,- говорю я.

- А я думала, это из-за меня.

- Я была очень пьяна. Думаю, что просто перестала тогда нервничать.

Её губы так близко, отчего я снова могу ощутить их очертания на своем подбородке.

- Это была я, Cerise. С утра ты не заикалась.

Я отступаю назад к стене, нуждаясь в пространстве. Не потому, что удивлена, что мне так легко с ней. А потому, что снова одурманена вниманием Светы, жгучей потребностью ощутить на себе её руки и губы. Головная боль подтверждает реальность того, что я жената. Независимо от происходящего, мне придется посмотреть страху в лицо, а всё чего я хочу - так это снова забраться в кровать.

- Я чувствую себя странно, что рассказала тебе всё, а при этом не знаю ничего о тебе.

- У нас много времени,- отвечает она, облизывая губы.- Пока смерть не разлучит нас.

Она, должно быть, шутит. Я смеюсь, радуясь, что, наконец, мы можем подурачиться.

- Я не могу быть твоей женой, Свет.

- На самом деле, - шепчет она, - можешь. - Её губы осторожно прижимаются к моим, испытывая их. Мое сердце захватывает, и я замираю.

- Что?

“- Я хочу любить свою жизнь так, как я любила её этой ночью,”- цитирует она.

Мое сердце падает, разбиваясь на осколки в желудке.

- Я знаю, что это значит, - отвечает она сразу, - и я не сошла с ума. Но ты заставила меня поклясться, что я выполню твой каприз, - она медленно качает головой. - И раз уж я пообещала, то не могу аннулировать брак. По крайней мере, пока ты не отправишься в колледж осенью. Я обещала, Кать.

Я отступаю и встречаюсь с ней взглядом, перед тем, как её рот накрывает мой. Рассудком понимая, что должна опасаться всей этой ситуации, не уменьшает воздействия Светы на меня даже после похмелья и тревожной действительности того, что мы сделали.

Она посасывает мои губы, втягивая их в свой рот, прежде чем я чувствую её язык, пробуя на вкус апельсиновый сок, воду и виноград. Её руки покоятся на моих бёдрах, наклоняясь ниже, она целует меня глубже, дразня хриплым стоном.

- Пойдём наверх,- говорит она.- Позволь мне снова насладится тобой.

- Катя! - Голос Полины, звучит в зале, заполненном сигаретным дымом.- Чёрт побери! Мы искали тебя всё утро.

– Я уже начала беспокоиться, что твое тело может быть в сточной канаве или где-то еще. – Тася и Полина бегут по залу, а затем, Поля останавливается перед нами, кладя руки на колени.

- Окей, не бежим. - Стонет она. - Я думаю, что сейчас блевану.

Все мы ищем глазами ведро, или полотенце, или ближайший выход.

Наконец-то она выпрямляется, качая головой.

- Ложная тревога.

Стоит полная тишина, пока Тая и Полина настороженно изучают нас.

- Кать, ты в порядке?- спрашивает Тася.

Прикосновения Светы и её предложение, что мы должны остаться женатыми, головная боль и мятеж в животе - всё это вызывает желание сползти на пол и свернуться в клубочек. Меня даже не волнует насколько грязный ковер на полу.

– В таких случаях смерть не поможет.

- Можем мы её похитить ненадолго?- Полина спрашивает Свету, удивляя меня своим тоном. Она прежде никогда не спрашивала, а просто делала, что надо ей.

Она кивает, но прежде чем я отхожу, Света гладит мою руку и касается кольца на моём пальце. Она молчит, но этот маленький жест говорит мне, чтобы я не покидала этот город не посоветовавшись с ней.

Тася ведет меня по коридору в вестибюль, где в тихом уголке стоит куча кресел. Каждый из нас усаживается на плюшевую замшу, спустя пару мгновений, проиграв своему несчастному похмелью.

- Итак, - говорю я.

- Итак, - отвечают они в унисон.

- Что, чёрт возьми, произошло вчера ночью?- спрашиваю я.- Перед тем, как кто-то брякнул. “Может, нам всем стоит пожениться?”

- Тьфу,- произносит Полина.- Я знала, что нужно было бы придумать что-то покруче.

- Я собираюсь обвинить в этом те семь сотен рюмок которые мы выпили,- говорит Тася.

- Я собираюсь обвинить впечатляющие пальцы Насти.- Полина делает глоток воды из бутылки, а Тася и я начинаем стонать.- Нет, я серьезно,- говорит Поля.- Разрешите мне рассказать вам о некоторых вещах. Она - властный кусок дерьма.

- Аннулирование, - напоминает Тася ей. - Ты сможешь снова трахнуть её, когда разведёшься.

Полина потирает лицо.

- Верно.

- Что произошло со Светой? - спрашивает Тася.

- Очевидно, многое. - Инстинктивно я потираю пальцами нижнюю губу.- Не уверена, что мы вообще спали. Я разочарована, что не помню всего, но уверена, что мы перепробовали всё, что только можно.

- Анальный? - Полина спрашивает благоговейным шепотом.

- Нет. Боже. Положи десять долларов в копилку на шлюх - говорю я ей. - Ты такая засранка.

- Бьюсь об заклад, что французская девочка могла бы получить и это,- говорит Полина. - Похоже, что ты была в ловушке.

Воспоминания клубятся как дым передо мной, лишь крошечные вихри в воздухе.

Её плечи двигаются надо мной, кулак сжимает наволочку рядом с головой.

Света клацнула зубами, когда я лизнула её клитор.

Моя рука лежит на гигантском зеркале, чувствуя тепло её дыхания на затылке, перед тем, как она входит в меня.

Её голос, шепчущий Laisse-toi aller, pour moi.

Я потираю руками глаза, пытаясь вернуться к действительности.

- Что произошло между тобой и Лерой? - перевожу стрелки на Тасю.

Она пожимает плечами.

- Честно говоря, к тому времени, как уезжать из часовни, мы уже протрезвели. Полина была в их номере, и так сильно шумела. Ты и Света были в нашем.

-Эээ, извините.- Пробормотала я.

- Мы просто всю ночь гуляли по какому то парку и болтали.

- Серьёзно?- удивленно спрашивает Поля. - Она такая горячая, да к тому же с изюминкой, под названием “Австралийский акцент”. Я хотела бы услышать, как она говорит “Оближи мою киску”.

- На пять долларов больше в копилку на шлюх ,- говорит Тася.

- Как вы понимаете, что она говорит? - смеясь, спросила я.

- Всё ещё хуже, когда она пьяная,- признается она, прислоняясь к спинке стула.- Она довольно интересная. Это странно, девочки. Знаете ли вы, что она открывает магазин комиксов? Из нас троих, я должна была трахнуться. Я имею в виду, она горячая и высокая, и до смешного милая, вы же знаете что такая смесь – моя слабость. Но мы уже начали думать, как аннулировать всё это, ожидая лимузин, на котором мы должны были уехать с церемонии.

Всё это выглядит немного нереально. Я грезила выходными для того, чтобы загорать, пить, танцевать, и больше сблизиться с подругами. Однако, не планировала открыть номинацию “лучший секс в своей жизни” и проснуться женатой. Кручу кольцо на пальце и затем оглядываясь, понимаю, что я - единственная, кто носит его.

Полина тоже это замечает.

- Мы встречаемся с девочками в час, чтобы сходить в часовню и аннулировать брак. - Её голос жалит меня, словно она уже знает, что к моей ситуации добавлен пласт из смешанных чувств.

- Хорошо,- отвечаю я.

Ловлю на себе взгляд Таси.

- Это не звучит как “Хорошо”,- говорит она.

- А что Света говорила в зале?- спрашивает Поля. Сидя вместе с нами в кругу и наблюдая за мной со скрещенными на груди руками, она выглядит как абсолютно другой человек, вдобавок осуждая меня. - Она поцеловала тебя. Она не должна была тебя целовать тебя сегодня. Мы все слегка напуганы и вот-вот начнем собирать забавные детали о том-что-все-мы-женились-в-Вегасе, которыми будем делиться в следующие тридцать лет. Никакой сладости поцелуев, Катя. Только похмелье и сожаление.

- Гм…?- говорю я. Я знаю, что Полина не захочет, чтобы я упоминала о чувствах в данной ситуации. Однако, я не хочу ничего скрывать. Она мне нравится. И я обожаю чувствовать её привкус у себя во рту и то, как Света просто смотрит на меня. Я хочу помнить, какие звуки она издает, когда горячо трахает меня, и как богохульствует на французском или русском, когда подходит к пику. Я хочу снова сидеть на диване в баре и, на этот раз, пускай говорить будет она.