- Она перестала?
Маленькая заминка.
- Нет, - Света вытаскивает телефон из кармана, - если хочешь, можешь прочитать смс-ки или прослушать голосовую почту и увидишь, что я никогда не подыгрывала ей. Пожалуйста, Катя.
Запускаю руки в волосы, желая наорать на неё, но не уверена, что смогу открыть рта, не разразившись слезами. Последнее, чего я хочу – услышать её голос снова.
- Я хотела рассказать тебе обо всём ещё в ту ночь, когда мы играли в “святых и грешников”, - говорит она, - но я не знала как, а после, мы забили на разговоры о бывших. Тогда, поднять эту тему вновь, казалось сложным.
- Ничего сложного в этом нет. Всё предельно просто. Элементарно исправила меня хоть раз из тысячи, когда я была неправа, сказав :
- Нет, Катя, Даша – это тёлка, с которой я встречалась шесть чёртовых лет и ой, между прочим, еще собиралась жениться на ней. Вместо этого, ты рассказываешь мне о Кристине и специально морочишь голову.
- Я не хотела, чтобы ты волновалась! Я и думать не смела, что ты встретишься с ней!
Я с изумлением смотрю на неё, желудок ухает вниз. Наконец-то правда. Она просто надеялась, что не столкнется с этим.
- Думаешь, это всё исправит? То, что ты врала мне насчет Даши и недоговаривала? Что если бы я не познакомилась с ней, всё было бы в порядке?
Она в спешке качает головой.
- Я не об этом говорю! Мы нуждались в твёрдой почве под ногами! - говорит Света, жестами отчаянно показывая на нас, и закрывая глаза, судорожно подыскивает слова. Даже сейчас у меня сжимается сердце, глядя на то, как она не может связать и двух слов, прекрасно владея русским, потому что расстроена.
Она глубоко вздыхает, открывает глаза и на этот раз увереннее произносит:
- Когда ты впервые приехала сюда, мы обе рисковали. Необдуманное решение для нас двоих. Тогда работа была для меня сущим кошмаром, однако, я хотела посвятить время тебе. А потом, наши чувства стали чем-то большим, нежели забавой или развлечением, - она останавливается и медленно продолжает, - они реальны. Нам нужно больше времени, только для нас двоих. Я не хотела, чтобы вместе с нами в этой квартире поселилось что-то ещё, особенно воспоминания о ней.
Как только Света произносит это, слова возвращаются к ней эхом в пустой комнате, а на лице видна грусть.
- Она жила здесь, - напоминаю я ей. – Даже если ты рассказала мне о Кристине, то скрыла тот факт, что вы так долго жили вместе. Что ты занималась сексом на этой кровати. Если бы ты сказала мне о ней, когда я впервые легла с тобой в постель – рассказала всю историю – это не стало бы проблемой. Но сегодня вечером, единственным человеком в той квартире, который ничерта не понимал, оказалась я. Твоя жена.
Разворачиваюсь и направляюсь в спальню, подумывая нырнуть в тёплую кровать, прежде чем вспомнить, чем они занимались на ней, надеясь, что Даше потом спалось комфортнее. Отчаянный стон срывается с губ, и развернувшись, я врезаюсь в грудь Светы.
Когда пытаюсь обойти её, она останавливает меня, хватая за плечи дрожащими руками:
- Пожалуйста, не уходи.
Чувствую, как мысли кружатся, словно вихри торнадо, но как обычно, даже если зла на неё настолько, чтобы наорать, ощущение близости её тела и ладоней, скользящих вверх по моим рукам, так успокаивает, что страх начинает отступать.
Однако, когда я пытаюсь заговорить, слова душат и теряются.
- Т-т-т-т, - закрываю глаза и пробую снова, - т-т-т-т-ты-
Чёрт!
Открываю глаза, не уверенная какой будет её реакция, потому на самом-то деле, она никогда не слышала, как я заикаюсь и вряд ли услышит когда-нибудь ещё.
Глаза Светы широко распахнуты, а на лице гримаса боли, словно она думает, что сломала меня.
- Блять, Катя.
- Н – н – не..
-Катя… - отчаянно стонет она, прижимая лицо к моей шее.
Отталкиваю её, желая сейчас чувствовать что угодно, кроме жалости. Из-за злости слова выходят резкими и хлёсткими, однако, с каждым сказанным, язык становится вялым.
- Т-ты была с н-ней так долго. Я просто…сегодня вечером почувствовала себя в роли любовницы, понимаешь? А вчера - впервые женой. Однако сегодня, чувствую, словно украла тебя у неё.
- Нет, - произносит она, с огромным облегчением, убирая волосы от моего лица, чтобы поцеловать в щёчку. - Конечно, мы расстались до того, как я встретила тебя.
Чёрт. Я должна спросить.
- Сколько времени прошло, перед тем как ты уехала?
Её лицо осунулось, и могу поклясться, что слышу, как тикают секунды, пока она затягивает с ответом.
- Света.
- Несколько дней.
Моё сердце падает к ногам, и я закрываю глаза, не в силах взглянуть на неё.
- Она съехала, когда тебя здесь уже не было, ведь так?
Еще одна заминка.
- Да.
- Ты рассталась с девушкой, с которой пробыла шесть лет, лишь за несколько дней до того, как женилась на мне?
- Ну, технически мы расстались за три недели до того, как я встретила тебя. У меня был велотур через штаты, перед Вегасом, - напоминает она. – Но я почувствовала, что всё закончилось намного раньше. Мы обе знали, что ничего не выйдет. Она цепляется за что-то, чего больше нет, - берёт мои лицо в ладони и ждёт моего взгляда, - я не искала чего-то, Кать, поэтому и доверяю своим чувствам к тебе. Я не хотела ни одну женщину так, как хочу тебя. Это отличается от всего, что я когда-либо знала.
Когда я ничего не отвечаю, она спрашивает :
- Могу я рассказать тебе сейчас? Всё?
Я не утруждаюсь ответить вслух. С одной стороны, кажется уже немного поздно для полного разоблачения.
С другой, с нездоровым любопытством, желаю разузнать мельчайшие подробности.
- Bike and Build начался в мае и продлился вплоть до сентября, - начинает она, - Настя, Лера, Даша и я сблизились за время программы. Это была эдакая проверка – когда вас бросили всех вместе, чьи-то отношения закаляются, а чьи-то нет. Что касается нас – определенно да.
Замолкает, скользя пальцами вниз по моей руке.
- Но наш роман с Дашей не был внезапен, за исключением секса. Она хотела этого. По крайней мере, Настя и Лера всегда убеждали меня, что она втюрилась в меня с первых дней. Думаю, что стала понимать, о чём они говорят где-то в июле. И к августу, я настолько привыкла и сдружилась со всеми, что сделала бы для неё всё, что угодно.
Отстранившись, чтобы в тусклом свете луны заглянуть мне в глаза, она произносит:
- Даже секс. Мы переспали только два раза за всю поездку. Шальной ночью в августе, когда напились до беспамятства. И затем, пару недель спустя – после чего, это стало выглядеть неуклюже и скованно – за ночь до конца нашего велопробега.
Мой желудок скручивается при странном смешанном чувстве – облегчения и боли. Закрываю глаза, прогоняя навязчивые картинки – руки Светы на её теле и губы на её губах.
- После этого, Даша вернулась во Францию, а я уехала учиться в Нэшвиль. Мы начали встречаться, даже не обговаривая это. Она была уверенна, а я не стала переубеждать. Виделись около двух раз в год. Ну и всё остальное, о чём я тебе уже рассказывала, тоже было правдой. Она, конечно, хорошо узнала меня за время велопробега. Однако, тогда мне было только двадцать два. Я была не такой, как сейчас, так что мы быстренько разбежались.
Она понижает голос, звуча огорчённо.
- В нашем романе даже и страсти то не было, Кать. Он напоминал… - ругнувшись, потирает лицо рукой, - …как вы ее называете.. ? – она смотрит на меня, и я отвожу взгляд, не в силах устоять перед тем, как восхитительно двигаются её губы в поисках правильных слов, - Заморашка? Сказка со злой мачехой?
- Золушка? – предполагаю я.
Она щёлкает пальцами, кивая, и продолжает.
- Я думаю, что мы обе хотели, чтобы ей подошла хрустальная туфелька. Понимаешь о чём я?
- Да.
- Она была единственной, кому я изменяла. Два раза. За это мне стыдно больше всего, Кать. Я поняла, что дальше так не смогу. Что сделала именно то, чего поклялась не делать, как мой отец, понимаешь? Я хотела как лучше и однажды, позвонила ей, чтобы расстаться по телефону , а – она замолкает, глубоко вздыхая – оказалось, что она не могла дождаться момента, чтобы сообщить мне, как отказалась от работы в Ницце, поэтому мы наконец-то можем быть вместе, в Париже.