Не задумываясь, обвожу золотой ободок кольца и глубоко, шумно вздыхаю; нам правда надо поговорить. Но сначала, душ, стакан воды и если есть Бог в раю, таблетку ибупрофена.
Оглянувшись ещё раз, открываю дверь, а затем, осторожно закрываю её за собой.
***
После горячего душа и двух таблеток Мотрина, чувствую себя чуть менее херово, можно сказать даже по-человечески, надеясь продержаться весь день. И вот сейчас – рассматриваю свою помятую физиономию в двери лифта, латунные створки которого соединяются по центру. Покрытие потускнело из-за сотни крохотных немытых детских ручек, которые так и норовят облапать всё вокруг. Подавляю желание стереть их рукавом, пока в ушах звучат неизменные слова матери:
Не трогай вещи, которые другим пришлось привести в порядок.
Эта одна из причин, по которой Лера стебётся надо мной. У меня постоянно возникает желание немедленно протереть любую поверхность, на которой я оставила отпечаток пальца или развод. Честно говоря, я всегда убираюсь в квартире перед приходом друзей и у меня есть привычка мыть руки по приходу домой даже после четырнадцатичасового рабочего дня. Моя мать работала прислугой, когда впервые приехала во Францию и она бы с меня три шкуры спустила, представив какой беспорядок я оставила, проснувшись на этих выходных и упала в обморок при виде номера Кати.
Лифт останавливается на шестнадцатом этаже, выпуская одного пассажира. Когда двери закрываются снова, наблюдаю, как сменяют друг друга цифры на панели этажей над головой.
Лера и Настя написали мне, что завтракают в ресторане отеля и сто пудов, они такие же затраханные этим утром, как и я.
Лезу рукой в задний карман джинсов и нахожу конверт, который положила туда, одевшись. Часть меня уверена, что я могу прочитать письмо, и Катя никогда об этом не узнает, однако другая – совестливая - хочет заслужит её доверие.
Я знаю девушку, которой она была прошлой ночью, помню то, о чем она говорила - что мы сделали. А она? Мы женаты, а это значит, что у меня и Кати всего две дороги: быть вместе или порознь. Честно говоря, я немного сбита с толку из-за раздражения, которое вызывает второй вариант.
Лифт останавливается, и ступая в казино я тут же вижу девочек. Они замечают меня и здороваясь, кивают. Ни одна из них не выглядит лучше. Я намеренно сажусь напротив Насти, прямо перед лифтом, чтобы когда Катя проснётся и спустится ко мне, не упустить её. Не хочу, чтобы страх или неуверенность сбили ее с пути.
Настя держится за голову, массируя виски. Лера уставилась на тарелку с беконом и яйцами, словно ещё чуть-чуть и она заставит свой завтрак исчезнуть. Между нами лежит пара золотых колец.
Протягиваю руку, схватив одно из них.
– Ничего так ночка, хм?
Настя садится прямо, шумно вздыхая.
– Похоже на то.
Я киваю, и какое-то время мы сидим в тишине.
– Ты многое помнишь? - спрашивает Лера.
- Море выпивки поначалу, - говорю я. Буквально час назад проснувшись ничегошеньки не помня, теперь я вспомнила всё. Каждое слово. Каждую мельчайшую деталь в беспокойных движениях Кати, улыбки, и тихие, боязливые звуки. – И как вы четверо разбежались, когда я болтала с Катей. Думаю, что около часа или двух, мы сказали тебе, что собираемся пожениться и ты всё устроила, да черт возьми, ты тоже там была.
- Я помню, как много пила и беспрерывно трахалась, - шутит Настя и мы все смеёмся, а затем стонем в унисон. – Я разговаривала с Полиной утром, - продолжает она. - Мы договорились встретиться в фойе, когда все проснутся, чтобы отправиться аннулировать наши браки.
Лера кивает, скорее всего, соглашаясь под давлением Насти. Я сижу молчаливо, потому что вновь возникшая идея расстаться с Катей с каждым разом выглядит всё отвратительней. Они продолжают говорить между собой, в то время как я конкретно погрязла в своих мыслях.
- Что если, - начинаю я, медленно вращая напиток перед собой, - что если я не хочу?
Как я и думала, мои слова на раз два выключают их режим заторможенных идиоток, возвращая внимание ко мне.
Пару секунд девушки изучают меня. За столом тишина, в то время, как вокруг нас люди продолжают смеяться и разговаривать, пока Настя, прокашлявшись не произносит.
Но её перебивает Лера.
– Не хочешь чего?
Капельки влаги скользят по стеклу стакана, образуя лужицу на столе, и тогда я снова смотрю на подруг.
– Аннулировать брак.
Когда Лера качает головой и посмеивается, я точно знаю, к чему всё идет. Откидываясь на спинку стула, она кидает салфетку на стол.
– Приехали.
- Что? – спрашиваю я.
- Ты всегда так делаешь, Свет, - говорит Настя.
- Всегда беру в жёны девушку и не даю задний ход?
- Нет, - говорит Настя.– Ты привязываешься к каждому человеку, с которым знакомишься. Я не говорю, что это плохо, но ты выбрала дерьмовое время, чтобы быть романтиком. Ты в браке. С девушкой, с которой едва знакома. Ты возвращаешься во Францию через два дня. Знаешь, каковы последствия?
Bordel de merde!
Я вздыхаю, откидываюсь на спинку стула и убираю волос со лба. Я слышу подобные фразы всю свою жизнь, почти такой же разговор у меня состоялся с матерью, когда закончились мои прошлые отношения. И не то, чтобы они все не правы, но по их мнению, мои привязанности мимолетны и поверхностны. Однако, я никогда не хотела, чтобы мои отношения были такими.
Putain. Je suis sur le point de rendre les choses mille fois plus compliques.
- Что ты сказала? – спрашивает Настя, наклоняясь вперед.
Я не заметила, как произнесла это вслух.
– Ничего. Просто.. я знаю, что сделаю все в тысячу раз запутаннее, но…
Мы с Катей встретились по велению судьбы. По крайней мере, именно это я почувствовала, вспомнив нашу первую встречу, мгновенную смену атмосферы, как Катя изменила мою жизнь, если округлить, всего за двенадцать часов.
Когда я не отвечаю сразу, Настя наклоняется, и ставит локти на стол.
– Так что ты хочешь этим сказать, ты втрескалась в неё? Это просто секс, Светик.
- Нет, - говорю я. Я не влюблена в Катю, мы ведь только встретились и я не полная дура, чтобы надеяться, что за ночь всё изменилось. Но нас тянет друг к другу и я не готова отпустить её прямо сейчас. – Она…она мне нравится.
- Света, - раздраженно говорит Настя. Она разрывает пакетик сахара, высыпая его в кофе, перед тем, как добавить, - кончай думать вагиной, подруга. Ни к чему хорошему это не приве…-
Я поднимаю руку вверх, прерывая её, когда вижу, как двери лифта открываются и выходит Катя. Они оборачиваются, проследив за моим взглядом, застонав, когда замечают её.
Она приняла душ, переоделась, и выглядит так же хорошо, как и в первую нашу встречу. Причёска каре, длинной до подбородка. Волосы - блестящие и прямые, напоминающие о том, каково это - пропускать их сквозь пальцы, сжимать в кулак или ощущать их лёгкое касание на животе и бёдрах. На ней серая кофта с глубоким вырезом, который открывает правое плечо. Рукава слишком длинные и я чувствую, что улыбаюсь, когда она поддёргивает их вверх, смахивая волосы с лица.
Осматривая казино, она пока не замечает нас. Я устала и чувствую тошноту, нервничая, как никогда. Она уставшая, под глазами залегли темные круги, а лицо бледное. Определенно похмелье. Без макияжа, с покусанными губами, ещё более совершенного красного оттенка, чем я помню.
Наши взгляды встречаются, и моё сердце на секунду замедляет ход.