Оливье прищурил глаза, но его губы сложились в улыбку.
После ужина Оливье удалился в спальню, прихватив кружку горячего чая с медом. Он включил «Новости» и стал наполнять ванну, сняв одежду и аккуратно развесив ее в шкафу.
Анжелика пошла взглянуть на детей. Они крепко спали в своих комнатах, в темноте виднелись их невинные лица. Она натянула пуховое одеяльце поверх плеча Изабель и погладила разрумянившуюся щечку Джоэ. Затем Анжелика услышала, как Оливье выключил кран и залез в воду.
Охваченная любопытством, она поднялась по лестнице, чтобы в последний раз проверить почту, перед тем как отправиться спать. Если бы Оливье знал, что она в своем рабочем кабинете, он бы подумал, что это, по меньшей мере, очень странно. Анжелика никогда не работала по ночам, не говоря уже о том, чтобы в такое время суток отправиться туда читать сообщения. Однако на экране, как она и ожидала, было единственное письмо — от Джека.
«Дорогая прекрасная Сейдж, думаю, что пес скорее перерезал бы себе глотку, чем согласился бы на жизнь, лишенную зайцев. Лично я именно так бы и поступил! Кроме того, разве это не зависит от зайца? Кто сказал, что заяц не может поддерживать интерес у пса? Думаю, вам следует принимать во внимание зайца, а не списывать его как игрушку для пса! Что касается желания — это часть удовольствия. Без желания нет мечтаний, и, как писательнице, вам следует знать, насколько они важны, а без мечтаний как мы сможем полностью реализовать свой потенциал?
Спите крепко, прелестная Сейдж. Я лежу на своем крыльце, но мои мечты делают меня счастливым.
Она закусила губу, неожиданно испугавшись. Если это игра, то рискованная. Сити, вероятно, будет рушиться прямо на глазах у ее мужа, ей наверняка придется ограничить свои походы по магазинам, они, скорее всего, проведут ужасное Рождество в обществе ее эксцентричных родителей, но Джек заставил ее чувствовать себя желанной. Он зажег в ней пламя, которое доселе еле теплилось и было не видно посторонним, пробудил ту часть ее души, которая давно дремала и теперь вдруг начала оживать…
Глава 6
Когда ты великодушен и полон любви, ты источаешь флюиды счастья, которые потом возвращаются к тебе в десятикратном размере.
Оливье снова отправился спать в другую комнату, поэтому Анжелика лежала в постели одна, сочиняя в уме очередное письмо Джеку. Как бы она хотела, чтобы Джоэ и Изабель забрались к ней в постель. Она так скучала по нежному звуку их дыхания и теплоте маленьких тел, прижавшихся к ней. Она нисколько не тосковала по Оливье. От него разило лекарствами товарного знака «Викс», и он сильно храпел.
К утру субботы она подхватила от Оливье воспаление горла. Анжелика тяжело вздохнула и, пошатываясь, побрела в ванную комнату. С отяжелевшими от сна веками она стала рыться в шкафчике в поисках лекарства «Дневная няня». В отличие от Оливье она не охала и не ахала, а лечилась испытанными средствами и переживала обрушившиеся на нее невзгоды со свойственным англичанам стоицизмом. Она налила себе в маленькую чашку оранжевую жидкость, но, пригубив ее, почувствовала, что ее стошнит от неприятного вкуса.
Вернувшись в спальню, Анжелика легла, протиснувшись между детьми, которые забрались к ней в кровать, и накрыла голову подушкой, чтобы заглушить звук мультфильма «Жизнь жуков», доносящийся с экрана телевизора. Она подумала об Оливье, который спал сейчас наверху, и почувствовала, как черствеет ее сердце. Он порицал ее за то, что она носилась с Кейт как ее фрейлина, хотя в отношении него должна была вести себя как нежно любящая мать. Так было даже тогда, когда их любовь только начиналась.
Они познакомились летом на свадьбе в Париже и провели всю ночь вместе, танцуя во внутреннем дворике, вымощенном булыжником, под сверкающими звездами. Зная, как Анжелика любит книги, Оливье сбивался с ног в поисках произведений, которые, по его мнению, ей понравятся.
Тогда он действовал спонтанно, всегда предвосхищая ее желания и поражая своей чуткостью. Он водил ее в оперу и на балет, на ужин в ресторане «Айви», устраивал романтические уик-энды в стиле Георга Пятого. Отпуск они проводили на побережье Ривьеры. Отправляясь за границу по делам, Оливье каждый раз привозил маленькие сувениры и оставлял трогательные записки на ее подушке, в которых искренне признавался, насколько она прекрасна и как сильно он ее любит.
Время от времени его послания отличались большой оригинальностью, — он, бывало, просто писал: «Гостиница „Клэридж“, 15.30, комната 305», где они потом встречались как почти незнакомые мужчина и женщина и предавались любовным утехам весь остаток дня, заказывая ужин в номер.