— Итак, где еще ты играла? — спросила Чарли. У меня появилось такое ощущение, что для начала она должна угостить меня ужином, чтобы именно так проводить своими руками по моим волосам.
— Нигде, — вздохнула я и подняла сценарий.
— Как ты оказалась здесь?
— Я продолжаю спрашивать себя о том же.
Ох, я собираюсь ударить Тео так сильно за это.
Я выгляжу как классическая степфордская жена.
На мне ярко-желтое платье с туго затянутой талией. Волосы завиты и приподняты в пучок в стиле кинозвезд тех времен, а макияж… я не могу выйти туда сейчас в таком виде. Еще бы добавить метлу, и я буду похожа на одну из женщин на тех нелепых плакатах 50-х годов, пытающихся одурачить всех, что работа по дому настолько очаровательна.
Я даже как будто слышу: «Посмотрите, леди, я нахожу время прихорошиться и еще наводить порядок в своем доме! Мой муж так гордится мной». Затем она кокетливо приподнимает ногу и улыбается.
— Мисс Харпер?
— Ох? Да, простите, — я сосредоточилась на мужчине в дверном проеме.
— Они ждут вас в гостиной. Только аккуратно с проводами на полу.
— Спасибо, — сказала я и вошла внутрь, где все прожекторы были сосредоточены… на гостиной по другую сторону от лестницы.
Там, у камина, сидел Тео, читая свои слова для роли. Его волосы разделены на пробор и так идеально зачесаны, что не выбивается ни одна прядь. Он надел темные круглые очки и заменил свой приталенный костюм на немного более свободный. Пиджак распахнут так, что виднеются подтяжки и цепочка карманных часов, свисающая с его нагрудного кармана.
Мне захотелось рассмеяться, но все равно он выглядит сексуально.
— Вы здесь, — сказал мистер Гамильтон, и все закончили подготовку. Впервые я поняла, что он режиссер, хотя так молод.
Тео наконец-то взглянул на меня. Он смотрел через эти свои фальшивые очки, и я не могла отвести от него взгляд.
— Мисс Харпер… нет, Маргарет, Маргарет Бошам, — мистер Гамильтон кивнул сам себе, — мистер Дарси сказал мне, что вы нервничаете. Не волнуйтесь, это все не реально. Ну, конечно, это не реально, но я имею в виду, не нервничайте. Мы лишь попробуем. Сомневаюсь, что это будет… я хочу сказать, уверен, что вы сделаете все великолепно, но это…
— Мистер Гамильтон, уверен, она понимает, — сказал Тео, не сдвинувшись со своего места у камина.
— Ладно, все по местам!
Я подошла к Тео и прошептала:
— Режиссер, кажется, нервничает больше, чем кто-либо еще.
Он не взглянул на меня.
— Это его первый фильм. Конечно, он будет нервничать, и это не твое место, Маргарет, так что вернись на кухню.
Наша сцена должна быть не на кухне.
— Осторожно, Эрнест. Именно там мы, женщины, держим ножи, — ответила я.
Уголки его губ приподнялись, когда я села в кресло. Иголка и платок с вышивкой уже ожидали меня. Команда по реквизитам вручила Тео стакан с жидкостью, похожей на виски со льдом, но скорее всего это был всего лишь сок.
От осознания того, что это не станут показывать, а также, что это первый фильм мистера Гамильтона, я почувствовала себя более расслабленной. Могу все испортить, но постараюсь изо всех сил. Я хочу исполнить эту роль.
Прокручивая реплики в голове, я уговаривала себя просто дышать.
Дыши, Фел… нет, Маргарет.
— И… ВНИМАНИЕ, МОТОР, НАЧАЛИ.
— Эндрю приезжал, — тихо сказала я, сосредоточившись на шитье у себя на коленях. Он пока молчал. — Я сказала ему, что тебя нет. Он был отчасти потрясен, что не видел тебя в городе. Где ты был?
Тишина.
Тео… Эрнест… выпил, глядя на огонь.
— Эрнест? Эрнест, ты…
— Я был… — наконец-то ответил он.
— Где?
Он вздохнул, допив свой напиток.
— Я иду спать…
— Эрнест, пожалуйста, поговори со мной, — я встала и подошла к нему, но он отступил.
— Мне нечего сказать.
— «Мне нечего сказать»? Когда ты начал говорить, как они? И посмотри на…
— Черт побери, Маргарет! — закричал он, бросив стакан так, что он пролетел мимо моей головы и разбился об стену. Я подскочила, и это было не наиграно. Наконец, он повернулся ко мне, его лицо было жестоким, а глаза злыми. — Когда ты уже поймешь, что тот мужчина, за которого ты вышла замуж, мертв?
— Не говори…
— Он умер на войне. Он умер, убивая мужчин и пытаясь вернуться к тебе домой. Он умер, Маргарет. Кого волнует, как, черт возьми, я говорю или провожу ли время с каким-то недоумком, который сбежал, вместо того чтобы сражаться! Мир не тот, что раньше…
— Прекрати! — закричала я, с силой ударяя его по лицу. — Ты не единственный, кто ушел на войну, Эрнест. Ты не единственный, кто видел весь этот ужас и потерял людей. Здесь тоже было трудно. Мы не смеялись и не объедались целыми днями, как ты, вероятно, думаешь. Война закончена. Все закончено. Так что вернись домой.