— М-м, как же я хочу тебя, — соблазнительно шептал Юсфорд, покрывая нежную шею быстрыми поцелуями.
Вай тяжело дышала, утопая в нарастающей похоти. Её пульс зашкаливал, а зрачки расширились от возбуждения. Горячее тело жаждало ласки и нежности, но… Эрестер понимала, к чему всё идёт, осознавала намерения мужчины, однако напряглась, когда Кроули начал вести себя излишне напористо. Он жадно целовал её грудь, выводил линии вокруг затвердевших сосков, стремительно спускаясь всё ниже и ниже. Мужчина хотел взять то, что так давно возжелал. Вожделение затуманило разум, вывело на поверхность все порочно-сладкие желания аристократа. Мозг медленно, но верно отключался, давая волю инстинктам.
— К-кроули, — нервно выдала Вай, когда мужчина содрал с неё последнюю вещь и нещадно впился клыками в её бедро. Тихий всхлип сорвался с губ смертной, а лицо исказилось от боли.
Серовласая мгновенно охолодела, и былой настрой окончательно скрылся за пеленой страха. Сейчас перед ней не сдержанный вампир, а самый настоящий, возбуждённый и доведённый до запретного предела, мужчина. Он, словно обезумевший, глотал сладкую кровь, не замечая испуганного состояния горничной. Властные руки крепко сжимали бёдра голубоглазой, постепенно притягивая смертную ещё ближе.
— Пожалуйста, прекрати, — рвано прошептала Вай, слыша, как на пол падают его брюки.
Рыжеволосый оторвался от своего занятия и страстно вцепился в припухшие губы девушки, проникая своим языком внутрь рта. Жадно, ненасытно, словно последний раз в жизни, аристократ завоёвывал неприступную крепость с диким азартом. Эрестер своими хрупкими ладошками упёрлась в грудь мучителя в попытке оттолкнуть, но всё тщетно. Не спеша Основатель сделал небольшой толчок вперёд, показывая тем самым, как сильно его желание.
— Я сказала хватит! — заорала Вайлети, как только монстр оторвался от её губ. Юсфорда будто треснули по голове тяжёлой дубинкой, и сознание вернулось.
Алые глаза удивлённо уставились на серовласую, растрёпанную красавицу, которая сжалась, как комочек под ним, прикрывая грудь. Её напуганный вид вызвал в вампире смешанные эмоции. Эрестер чуть ли не плакала от такого потрясения, хотя думала, что вполне спокойно отнесётся к потере девственности. Она хотела Кроули, но только не так. Мужчина понял, что произошло, и слез с малышки, прикрывая ту покрывалом.
—… Извини, я повёл себя неразумно, — хрипло выдал Основатель, находясь еще в очень возбуждённом состоянии. Его член так и готов был рваться в бой, только вот с этим вампиру придётся справляться самому.
Аристократ наклонился к Эрестер и невинно улыбнулся, надеясь, что Вай простит его ненасытность и резкость. Услышав выдох и непонятное бурчание, бессмертный догадался, что прощён, и горничная поняла, что бороться с собственной похотью Кроули очень тяжело.
— Больше не флиртуй с той блондиночкой, — недовольно кинула голубоглазая и надула щёки.
— Ты такой ребёнок, — после этих слов холодные губы вампира прислонились к тёплому лбу, даря невесомый, наполненный чувствами поцелуй.
— Мне нужно… отлучиться…
Юная особа хотела было возразить, но потом, покраснев до ушей, зарылась в одеяло и тихо угукнула…
Нужно очень много терпения, чтобы научиться терпению.
26.Крепкий яд любви и греха
Печаль, тоска, сожаление, отчаяние — это невзгоды приходящие, не укореняющиеся в душе; и опыт нас учит, как обманчиво горькое чувство, под влиянием которого мы думаем, что наши беды вечны.
Жан-Жак Руссо
∞∞∞
Тут было так спокойно и умиротворённо — отличный повод поразмышлять над всеми проблемами. Этим и занимался Молох — погрузился в омут мыслей. Он вспомнил их с Вайлети первую встречу и её наполненные горем глаза. В тот день девочка потеряла смысл жизни, её сердце покрылось неизлечимыми ранами, а душа начала чернеть от скрытого желания к фатальному разрушению.
— У неё была не самая худшая жизнь, пока её мамаша не решила обратиться к темной магии и вызвать меня. Возможно, это я виноват в том, что Вай стала такой бессердечной и закрытой. Я даже благодарен Кроули за то, что помог сбросить ледяные оковы с её сердца — от этого душа стала лишь вкуснее. Не хочу признавать, но, кажется, что дни с Вайлети были довольно весёлыми и отвлекли меня от бессмертной жизни. Года — лишь мгновение для меня, а для людей это целая жизнь, наполненная спектром чувств и эмоций. Меня прокляли за грешную жизнь и не лишили воспоминаний, хотя я бы с радостью хотел позабыть всё… всё, кроме серовласой девчонки. Я понимаю, что саморучно убью её и на этом моим развлечениям конец, а такой финал отнюдь не радует. Таковы условия сделки, которые абсолютно точно нерушимы. Что ж, я всё равно бесчувственный монстр: найду себе новую жертву и дело с концом. Надеюсь, что быстро забуду её и вернусь к грехопадению.